– Только курьеров. – Я покачала головой и поставила Бэджера на землю, надежно зажав между ногами. – И мужчин в шляпах. И тех, кто выглядит как ушлый рабочий, бабушкин бывший сосед. Вот почему Бэджера не было на вечеринке – у него очень придирчивый фейсконтроль.
– Хочешь сказать, что Рольфа он не впустил бы?
– Нет, если бы на нем была шляпа или если бы он нес посылку, нет. – Я нервно улыбнулась. – У Санты с ним особые проблемы. Вот почему он предпочитает дымоход.
Бэджер принюхивался к воздуху между ним и Лео, и я чувствовала сквозь джинсы, как дрожит его напряженное тело; но тут Лео издал какой-то щелкающий звук, и, к моему изумлению, Бэджер сел и сердито уставился на него сквозь свои редкие белые реснички.
– Ух ты! – пораженно сказала я. – Как ты это сделал?
Лео изогнул бровь.
– Фирменный секрет всех курьеров.
Я глубоко вздохнула и краем сознания отметила, что воздух наполнен ароматом зимней жимолости, которая цветет в начале года. Несмотря на холод, в воздухе я чувствовала весну. Рядом с Лео мои ощущения словно обострялись, делая четкими все мельчайшие детали вокруг.
– Ты можешь гордиться, – выпалила я. – Бэджер сто лет не мог примириться с Тедом. Пришлось заставить его повсюду носить с собой сосиски – и он был похож на Гамельнского крысолова[14], только из Фулхэма, и ходили за ним собаки.
Лео наклонился, чтобы потрепать Бэджера по ушам, а потом посмотрел на меня. Моя беспокойная болтовня, по всей видимости, его не пугала.
– Тед – это тот высокий парень, который не дал Рольфу свалиться с балкона? Очень сильный? Немного нервный?
– Да, это Тед.
– Рольф и ему задолжал какие-нибудь растения? Редкое дерево или что-то еще?
– Нет. – Я внимательно следила за Бэджером, но тот уже валялся на спине, предлагая Лео почесать свое грязное пузо. Шлюха мохнатая. – Тед заинтересован в растениях строго с девяти до пяти. И за профессию взялся лишь ради того, чтобы тайком разгуливать с металлоискателем. Он верит, что где-то в земле лежит предназначенный только ему римский клад.
– И много он уже отыскал? – Лео выпрямился, а Бэджер сунулся вперед, обнюхивать его штаны, которые, как я с облегчением заметила, не были прокушены.
– Три мешочка разнокалиберных монет и больше глиняных труб, чем поставлено спектаклей по Шекспиру, – сказала я. – Но он живет надеждой. По крайней мере, трупов мы пока не нашли. И я могу свободно заниматься садами. На мне планирование. И высаживание. И дизайн.
Теперь, когда мы наконец по-настоящему смотрели друг другу в глаза и разговаривали, я ощущала себя одновременно нервозной и расслабленной, как и в субботнюю ночь. Я переживала из-за своих реплик, но они каким-то образом получались неплохими, – более того, Лео, похоже, было интересно.