После этого поиск материалов пошел быстрее. Нашлись свидетели, утверждавшие, что часто его видели с Тарасом Бульбой-Боровцем, разъезжавшими по хуторам и селам Полесья с агитационными целями – так они собирали в свой отряд молодежь для борьбы вместе с немецкими войсками против Советов.
Чекисты вскоре нашли и приказ атамана Бульбы-Боровца за № 19 от 10 сентября 1941 года. В нем говорилось: «…за боевую и отличную организацию работы в боевых операциях в городе Олевске и за ликвидацию всех московско-большевистских и регулярных банд на Олевщине (уничтожение евреев. – Авт.) повышается и утверждается в звании сотника Сыголенко Кирилл Николаевич». Потом он станет, как уже говорилось выше, адъютантом атамана и по совместительству редактором юдофобской газетки «Гайдамака».
Нашелся и еще один документ – протокол совещания старшин УПА «Полесская сечь» от 18 ноября 1941 года. На этом совещании сотник Сыголенко докладывал, что прибывший к ним эсэсовский капитан Гичке запросил у бульбашей помощи в поголовном расстреле к 19 ноября всех евреев Олевска. Выяснилось, что, после того как Сыголенко в 1942 году назначили в Дубровицу начальником полиции, он сразу же организовал гетто для евреев в этом небольшом городке украинского Полесья. Собрал более тысячи человек и отправил их в Сарны, где они были все расстреляны на окраине райцентра и сброшены в заранее вырытые рвы-могилы. Предварительно он обманным путем забрал у них «золотишко» и другие драгоценности, обещая освободить из плена и даровать им жизнь. Да, он исполнил свой обет, подарив им жизнь «только на небесах» и без гробов.
После разгрома полиции партизанами он, как уже говорилось, оказался в Сарнах на должности сотрудника немецкой службы безопасности СД, где изготовил, заранее почувствовав неизбежный крах Третьего рейха, себе документы прикрытия на имя Карла Ковальского.
Кто же выступал под личинами Сыголенко и Ковальского? Ответили на этот вопрос контрразведчики.
Действительно подследственный родился во Львове в зажиточной еврейской семье. Настоящие имя и фамилия – Хаим Сыгал. После оккупации нацистами Львова он через свои связи вышел на Тараса Бульбу-Боровца, представившись ему «хвайным украинцем», готовым воевать с двумя оккупантами – немецкими и советскими – «лышэ за вильну Украину». Так он стал Сыголенко.
Атаман поверил ему тогда, когда проверил еврея в работе – в грязной и неблагодарной, связанной с убийством 535 советских граждан, в основном своих соплеменников, в Олевске летом 1941 года.
В конце концов, Хаим Сыгал, припертый вещественными доказательствами и свидетельскими показаниями к стенке, во всем признался – бес попутал. Потом был суд, вынесший справедливый приговор бандиту из УПА «Полесская сечь».