— Когда раз в руку, когда раз в луну, а бывает, придёт, и целую руку живёт!
Последняя часть фразы была произнесена с таким восторгом, что сразу становилось понятно — ему очень нравилось это время.
— И давно ты так живёшь?
— Лето и зиму.
Мы замолчали переваривая.
— Летом хорошо, зимой скучно, — продолжил парень. — Хотя летом тоже бывает скучно.
— А родители то где? — спросил Клоп.
Парень замолчал, продолжив трапезу. Интересная реакция, когда не хочет что-то рассказывать — просто игнорирует вопрос.
— А что ж в первый раз с нами не говорил? — решил проверить я свою теорию.
— Дед говорил, что нельзя с чужими разговаривать.
— А теперь мы не чужие? — усмехнулся Толикам.
— Теперь дед разрешил с вами.
— А чего штаны мокрые? — спросил Чустам.
— Он нам верши помогал смотреть, — ответил вместо паренька Клоп.
— Снял бы, — пожал плечами корм.
— Дядь Клоп, а почему ты без рубахи? — Паренёк успевал и есть и разговор поддерживать.
— Лето же, жарко.
— У вас нету?
— Нету.
— Я могу дедову дать. Он оставил как-то.
— Не откажусь, на время.
Мальчонка соскочил.
— Да ты сиди пока — ешь. Потом принесёшь.
— Браслет у тебя, Огарик, интересный, — заметил Чустам присев рядом со мной.
На предплечье парня, примерно посередине был повязан кожаными ремешками кругляш, с очень уж характерным, жёлтым оттёнком металла. Пока он ел, рукав рубахи сполз на локоть и оголил украшение. Паренёк тут же одёрнул рукав.
— Повернись Клоп, — попросил корм.
Колопот понял и повернул голову, показав висок.
— Как-то у тебя не торопился заживать.
— Ты бы ещё топором прорубил, — огрызнулся Клоп.
— А у меня мазь есть — завтра уже всё заживёт, — проинформировал нас Огарик.
Похоже, парень тут так наскучался, что готов был нам всё отдать. Хотя может сам по себе человек растёт щедрый.
— А вот за этим, как поешь, съездим, — оповестил его Чустам.
— На Звезданутом?
— Если хочешь на нём.
— А можно я сам?
— Можно и сам.
Надо ли говорить, что парень оказался вдруг уже сыт.
— Хромой мы возьмём?
— Конечно, чего спрашиваешь.
— Ну, вдруг, опять ножичком меня....
Я только было набрал воздуха для ответа, как корм поднял обе ладони:
— Ладно, ладно. Я пошутил. Это у тебя после орочьего зелья наверно, ну или врождённое....
Я, молча, вытерпел подкол.
— А вы орков видели? — Огарик стоял уже на пути к лошадям.
— Даже жили у них, — Чустам пошёл в его сторону.
— А они правда зелёные?
— Скорее зеленоватые....
Дальше я прислушиваться не стал — они уже шли к лошадям. Как только всадники отъехали, наступила тишина. Только листва деревьев, в такт с лёгкими волнами ветра, шепталась меж собой, набрасывая на нас величие природы. Оказывается, так прекрасно, когда никто, ничего, не говорит. Нет, Огарик не напрягал своим щебетом, наоборот, своим присутствием за час, он умудрился... сделать нас немного лучше, что ли. Клоп вон ножом что-то выстрагивал, судя по форме — птичка какая-то.