— Дед не с тобой живёт что ли?
— Нет. Ему нельзя. Ему в деревне надо быть.
— А ты чего ж?
— А мне нельзя там.
— Почему?
Парень пожал плечами. Толикам отдал мне кинжал. Огарик со свойственной детям непосредственностью, проводил загоревшимся взглядом оружие. Я, взяв, протянул ему:
— Не насовсем — поиграть.
— Ага, — мальчонка схватил ножны.
Вынув, полюбовался. Затем начал прыгать по поляне с криками: "Ха, ха!", — поражать невидимых врагов. Мы переглянулись с Толикамом.
— Значит, вроде как остаёмся, — тихо прошептал Толикам.
— Наверно так, — так же тихо ответил я.
— Дядь Хромой, а вы на войне ногу изломали?
— Нет. Упал неудачно. А ты откуда знаешь, как меня зовут?
— Я слышал, когда вы меня искали. Ну, недавно. Вы с рейда шли. А что такое рейд?
Толикам, ухмыльнувшись, развёл руками и приподнял бровь — вопрос-то, мол, тебе задан, ты и отвечай.
— Это когда мы за едой ходим, — выкрутился я и тут же постарался сменить тему, обратившись к Толикаму. — А где остальные?
— Дядь Клоп и дядь Ларк на реке верши смотрят, а дядь Чустам траву собирает, — проинформировал меня Огарик.
— Тебе бы в разведку.
— В разведку уже не интересно играть. А вы мне дадите Звезднутого покормить?
— Звезданутого? Так он вроде сам ест?
— А я ему сочнее травы нарву.
— Да корми, не жалко.
— А можно сейчас?
— Конечно. Дяде Клопу привет от дяди Хромого передай. Скажи, что он палку потолще и покрепче ищет для чего-то.
— Ага, — малец вернул кинжал и упорхнул.
— Вот те и не разговорчивый, — задумчиво сказал Толикам. — Есть будешь?
— Буду. Мелкого надо было накормить.
— Клоп и Ларк ещё тоже не завтракали, с ними поест.
— Вы что снова решили? — Мрачно кивнул на парня, уплетающего за обе щёки мясо, Чустам.
— Нет, в гости пришёл, — ответил Толикам. — Говорит, дед разрешил.
— Это хорошо. Что отошёл? — переключился корм на меня.
— Ну да, — я исподлобья глянул на него.
По доброму стоило бы извиниться. Только вот, вина Чустама тоже была, да и годы в рабстве, отучили от этой привычки — извиняться. Нет, извиняться то я извинялся, в основном перед друзьями, только не принято было это часто делать — могли за слабость воспринять. Корм, похоже, придерживался такого же мышления. Поэтому дальше мы сделали вид, что всё по-прежнему. Хотя у меня, да и наверняка у него, осадочек-то остался. Чустам бросил в котелок, висевший над огнём собранную траву:
— Вкусно? — спросил он паренька.
— Угу, — тот быстро прожевал торопясь ответить. — Я мясо редко ем, когда дед только приходит.
— А часто приходит? — спросил я.
Паренёк пожал плечами: