Нина продолжала говорить, нарушая мою сосредоточенность.
— Клянусь, этот ребёнок послан землю для того, чтобы испытать всё моё терпение.
У неё был семилетний сын, Хавьер, сокращённо Хави. Когда Нине было шестнадцать, она полагала, что нашла свою настоящую любовь, но как только она забеременела, настоящая любовь слиняла. Теперь парень, которого, по её мнению, она любила, находился в тюрьме за продажу наркотиков. Следующие восемь лет она провела, борясь изо всех сил, чтобы выпутаться из неприятного положения, в которое она себя сама же и втянула. Она окончила школу, колледж со степенью в области экономики, стала моим помощником в «Уэлсли-Кроуфорд» и получила прекрасную квартиру, пока растила очень непослушного маленького мальчика, который называл меня тётя Хан.
Она завязала свои длинные, густые волосы в конский хвост и присела на край бассейна. Нина выглядела как звезда испанской мыльной оперы, болтая ногами в воде. Её жизнерадостность удивительным образом сочеталась с её экзотической красотой, волосами, глазами насыщенного чёрно-шоколадного цвета и безупречной кожей оливкового оттенка. Если бы я её так сильно не любила, то я бы ненавидела её.
— Сегодняшний день был безумным, — сказала я, качая головой.
— М-м, да, — рассмеялась Рашель, — ты не только добилась работы своей мечты, но и заполучила свидание с одним очень сексуальным шеф-поваром.
— Серьёзно, — согласилась Нина. — Не знаю, что нашло на тебя сегодня, но мне это нравится.
— Без понятия, — пожала плечами я. Я была пессимисткой после Бала, но похоже, что дела начали улучшаться. — Я просто надеюсь, что встреча пройдёт хорошо.
— Ты справишься, — заверила меня Нина в успокаивающей материнской манере, что она делала время от времени. — Более того, все члены правления знают тебя с младенческих лет.
— К тому же, никто не любит этот отель так, как любишь его ты, — добавила Рашель, наполняя свой бокал чем-то из заначки отеля. Она надела поверх купальника накидку. Рашель была красивой, только немного полнее, чем Нина и я. Никоим образом она не страдала полнотой, но у неё были ею же надуманные проблемы с телом, с которыми она пыталась примириться. Она компенсировала свои самопровозглашённые «недостатки» своей индивидуальностью. Рашель была упрямой и никогда не упускала возможности сказать всё, как есть. Вы бы либо любили её, либо ненавидели за это. Рашель заправила за ухо прядь своих тёмных коротко подстриженных волос и послала мне ободряющую улыбку.
— Надеюсь, что так. Я просто не хочу иметь дело с Дэмиеном Кроуфордом. Этот мужчина — нахлебник. И подлиза. Меня бросает в дрожь только от мысли о нём.