– У меня тесные штаны, дышать аж нечем. А еще… я просто раньше не целовалась.
– Штаны? – Его бровь поползла вверх, а потом он тупо моргнул: – Никогда?
Я кивнула. Он усмехнулся и похлопал по дивану.
– Расстегни ты свои штаны. Я видел тебя в купальнике. Подумаешь, расстегнутые штаны.
Я расстегнула пуговку, молнию на штанах и, с облегчением рассмеявшись, села рядом с Данилой.
Я думала, он меня поцелует, он так пристально смотрел на меня. Но Данила улыбнулся и, чмокнув меня в кончик носа, сказал:
– Ты чудо!
– Юдо, – прибавила я. И, осмелев от его тактичности и понимания, подалась к нему и сама поцеловала его в губы.
– Ты что-то говорила про торт?
Я кивнула и, пообещав: «Я быстро», унеслась на кухню.
Он мне крикнул: «Не торопись».
Разве могла я не торопиться к нему? Да у меня внутри все пело и играло от счастья. И штаны расстегнутые забылись, и мысли о моем невежестве в деле поцелуев. Я налила нам чай, отрезала торта за считаные минуты и поспешила назад в комнату.
Но у приоткрытой двери я замерла от увиденного. Данила рылся в моих вещах: перебирал книги, а затем присел возле чемодана и начал копаться в нем.
Я хотела уйти на кухню и сделать вид, что не видела. Может, ему просто стало любопытно? Некрасиво, конечно, но устраивать скандал из-за любопытства я бы не стала. Я уже сделала тихо шаг назад, когда увидела у него в руках черный дневник, вынутый из потайного отдела чемодана.
У меня внутри что-то оборвалось и полетело вниз. Наверно, это были мои рухнувшие мечты и надежды. Наверно, такое же чувство можно испытать, сорвавшись в пропасть.
Я толкнула дверь и вошла. Данила спрятал дневник под кофту и наигранно весело сказал:
– Так быстро?
Я поставила поднос на диван, а затем подошла к парню и выхватила у него из-под толстовки дневник. Парень не ожидал и потому перехватить его не успел.
– Так тебе дневник был нужен? – горько прошептала я. – Она тебя послала!
– Никто меня не посылал, – возразил он, – ты просто не представляешь, что значит этот дневник.
– Уверен, что не представляю?
– Уверен!
Разочарованная, я отступила. Он даже не попытался оправдаться, придумать какое-то сладкое вранье: например, будто думал, что дневник мой, а ему хотелось узнать о моих чувствах. Но нет, он вел себя так, словно пришел сюда спасти меня от этого дневника. Герой!
– Уходи, – услышала я точно издалека свой голос, совершенно тусклый, как будто чужой.
– Не сделай глупость, Стефа.
– Я уже ее сделала, когда поверила тебе!
Данила не выдержал моего взгляда, опустил глаза и вышел из комнаты. Вскоре я услышала, как негромко хлопнула входная дверь.