Я шумно дышала, гневно глядя на совершенно спокойного Андрея, и у меня не хватало слов, чтобы высказать ему все, что я о нем думаю. Так ничего и не сказав, я ушла к себе в комнату, где немного всплакнула.
Обиднее всего было, что Андрей в чем-то был прав. И за это я его ненавидела еще сильнее. Он так часто был прав!
Не то чтобы я совсем была убеждена, что ни с кем не могу подружиться. Дома-то у меня получалось. Но теперь я четко разделяла: одно дело – дома, другое – здесь. Но ведь это глупо! Разве люди не везде одинаковые?
Я сама себе не могла объяснить, почему не собираюсь идти на вечеринку. Или, вернее, я не хотела себе это объяснять. Ведь то, что сказал мне Андрей, объяснять себе очень неприятно и непросто.
Мне бы хотелось разозлиться на отца и решить, что ему не нравится Денис, потому что тот калека. Это было простое и понятное объяснение. Но сколько можно себе врать? Дело было не в Денисе, а во мне.
А может, мы оба – и я, и он – прятались друг за друга?
На следующее утро, когда отец высадил меня у школы, я нехотя попросила:
– Купи мне вечернее платье.
Я думала, он наградит меня взглядом, полным самодовольства, но Андрей промолчал, лишь кивнул.
Пока я ждала первого урока, мне неожиданно позвонила Таня. Обычно мы болтали в скайпе. Она сказала:
– Теф, я на минутку, – и ошарашила меня: – Мама тебе сказала, что сдаст вашу квартиру жильцам?
– Нет, – вымолвила я, – о чем ты?
– Ты помнишь Леню из одиннадцатого? Он живет двумя этажами выше тебя?
Я помнила Леню. Ведь благодаря тому, что он живет со мной в одном подъезде, я чаще могла видеть Макса. Леня и Макс – лучшие друзья.
– Так вот, мы с ребятами вчера заходили к Лене и, спускаясь от него, я увидела, как из вашей квартиры выходит женщина с коляской.
Я не знала, что и сказать. Мать не поставила меня в известность, что в наше отсутствие сдаст квартиру кому-то. А могла бы – ведь там и мои вещи, может, у меня свои секреты или еще что-то – тайник, например. Конечно, секретов, дневников на замочке или тайника с накоплениями у меня не было, но от известия о чужих людях в нашей квартире мне стало неприятно. Трудно представить, что какие-то люди сидят за моим столом, на кресле, где я читаю, спят на моей кровати, моются в ванной…
– Вот я и хотела тебя спросить, – закончила Таня, заполнив неловкую паузу в разговоре.
– Она мне не сказала, – выдохнула я. Мама знала, что я буду возмущаться, потому и утаила от меня. Скорее всего, собиралась вернуться из Англии, выселить жильцов, прибраться, а уж потом ехать за мной. Я бы и не узнала ничего…