Утром четырнадцатого апреля я уже снова был в Лондоне. Отнес чемодан своим транспортным агентам, господам «Киллик, Мартин и Ко», и остальное время до посадки на корабль посвятил приобретению вещей, которые могли понадобиться в пути. Зашел в магазин, купил ручные часы за семнадцать фунтов и авторучку. На Каллом-стрит забрел в маленькую грязную лавчонку, хозяин которой, окруженный корнями вереска, тут же резал трубки любой формы, по желанию заказчика. Купил себе еще одну трубку и отправился в порт.
«Бен Ломонд» - грузовое судно с двумя каютами на четырех пассажиров. Не то что «Сити оф Лакнау». Со мной едут три молодых англичанина: Уаллакот, Крамден и Хоппер. Хоппер - со мной в каюте. По профессии он механик, конечный пункт его путешествия - Гонконг, где он собирается работать в английской пароходной компании, служащие которой являются нашими пациентами в Шанхае. Другие двое едут на каучуковые плантации в Малайю.
Уаллакот тут же рассказал ставшие ему известными детали столкновения в воздухе британского и советского самолетов в Берлине. В английских газетах подняли шумиху по поводу того, что советский летчик нарочно таранил британский самолет, поэтому Лирмонт страшно возмущался. Оказалось, что Уаллакот за несколько дней до отплытия беседовал со знакомым английским летчиком из Берлина и тот ему рассказал, что трагедия с самолетами произошла по вине англичан. Английский самолет летел по советской зоне на четыреста ярдов (около четырехсот метров) левее от предписанного курса, а советский летчик летел «вслепую», с автопилотом. Когда он заметил английский самолет, было уже поздно. Он тоже погиб.
Четырнадцатого апреля, в среду, «Бен Ломонд» покинул Лондон.
ЛОНДОН - ПЕНАНГ - ШАНХАЙ
Запись из дневника: «15 апреля 1948 года, пятница. Хорошая погода. Качка средняя, я ее переношу хорошо, очевидно, приобрел то, что англичане называют «морские ноги». Пассажиров посадили за стол с капитаном и старшими офицерами. Все офицеры - шотландцы, большинство из Эдинбурга. Славные люди».
«Бен Ломонд» - шотландский корабль. Он меньше, чем «Сити оф Лакнау» и менее комфортабелен, но он «счастливый корабль». Так англичане называют корабли, на которых хорошие капитаны. Если капитан хороший, справедливый человек, то и вся команда довольна и работает слаженно. Нет ни дрязг, ни кляуз.
О нашем капитане следует сказать особо. Капитан Синклер - типичный шотландец: высокий, красивый, худощавый брюнет, с черными глазами и доброй улыбкой. Если во время моего путешествия в Англию пассажиры каждый день изводили меня недружелюбными разговорами о Советском Союзе, то на «Бен Ломонде» капитан сделал в высшей степени тактичный и гостеприимный жест. Он велел на палубе выключить динамики и запретил разговоры о Советском Союзе в кают-компании - вовсе не потому, что был за коммунистов. О политике я с ним никогда не разговаривал, но, весьма вероятно, он был настроен против Советского Союза. Однако я был в Шотландии, и он считал своим долгом оказать мне гостеприимство на шотландском корабле. Что думала Англия по этому поводу, его не касалось, на корабле он один в трех лицах представлял и бога, и королеву, и компанию, в которой служил. Здесь он был хозяином и мог запретить передачу радиотелеграмм. В команде были одни шотландцы, только радист - англичанин; потихоньку на палубе он рассказывал мне последние новости, которые были тревожными и неприятными. Англичане ждали войны, но шотландцы молчали.