Насколько я знаю, в Шанхае был лишь один случай, когда врач-англичанин допустил близость со своей пациенткой. Когда это стало известным, его вызвал английский генеральный консул и предложил покинуть Шанхай в двадцать четыре часа. Выслать этого врача он не мог (власть консульства не распространялась на территорию международного сеттльмента), но пригрозил, что сообщит о его поведении в Генеральный медицинский совет Англии. В этом случае у врача отобрали бы диплом и лишили права практики. За последние сорок лет в английской медицинской прессе раз семь-восемь печатались решения генерального совета по такому поводу, приводились имена как врачей, так и пациенток. (В отношении пациенток генеральный совет, конечно, грубо нарушал клятву Гиппократа, разглашая медицинскую тайну, но ему, видимо, закон не писан). За констатацией фактов следовало лаконичное заключение: имя доктора такого-то «вычеркнуто из списка врачей, которым разрешено право практики в пределах Британской империи».
«Лансет» единственный раз (18 декабря 1971 года) опубликовал беспрецедентно мягкое решение генерального медицинского совета по такому делу. Оно касалось доктора Ю. Либмана, виновного в том, что он имел половые сношения со своей пациенткой у себя в кабинете. Его приговорили к лишению права практики всего на шесть месяцев. Он подал в суд на генеральный медицинский совет. Суд иск отклонил на том основании, что совет имеет право выносить подобные решения, и у суда нет никаких оснований полагать, что совет решил дело неправильно. Дело это вообще туманное. Поговаривали, что Либман предложил своей любовнице и ее мужу за молчание десять тысяч фунтов стерлингов. Это очень крупная сумма, даже в 1971 году она была равна приблизительно тридцати тысячам американских долларов. Кроме того, пациентка уже получала от него какие-то суммы. Похоже на то, что тут имел место шантаж, чем и объясняется мягкость приговора.
Наказываются не внебрачные отношения вообще. Связь врача с замужней женщиной сама по себе не представляет для совета никакого интереса, но близость врача со своей пациенткой является нарушением клятвы Гиппократа.
Клятва Гиппократа содержит следующий абзац, имеющий прямое отношение к данному вопросу: «...я воздержусь от соблазнения женщин или мужчин, свободных или рабов». Христианские моралисты всегда подчеркивали высокую нравственность Гиппократа именно в этом вопросе. Но они ошибались. Древние греки считали педерастию и гомосексуализм делом вполне допустимым, и на половую жизнь у них были самые широкие взгляды. Гиппократ, очевидно, имел в виду, что врач не имеет права посягать на чужую собственность, а жена пациента, его рабыня или раб были собственностью пациента. Медицинская деонтология (наука о долге врача, его нравах и обязанностях) рассматривает согласие врача начать лечение как своего рода устный контракт между врачом и больным, имеющий юридическое значение. Следовательно, с начала лечения вступает в силу и клятва Гиппократа, данная врачом по окончании им медицинского учреждения.