Мне так и захотелось крикнуть ему, кто он такой, чтобы разговаривать со мной таким тоном, но я не успела, ибо он продолжил:
— Ну, здравствуй, дорогая двоюродная племянница! Вижу, что ты уже в курсе последних новостей, не так ли? Но ведь надежда есть! Конечно же, есть! Так, что мы все тут дружно в тебя верим! Не подведи нас! Ну что ж вы так приумолкли. Давайте похлопаем принцессе, которая обязательно что-нибудь придумает и всех спасет! Ну же, не стесняйтесь! Она это заслужила.
Руки, обтянутые в черные перчатки сделали несколько хлопков. Шутка, очевидно, всем очень понравилась и все стали аплодировать. Большего позора в своей жизни я не испытывала никогда. Я хотела тут же осушить кубок до дна, как этого требует традиция и покончить с этим позором.
— Столь юному созданию стоило бы сейчас шить себе приданное, а не играть в Принцессу в старом платье! Не женская работа управлять государством! — этот тип, очевидно, решил меня окончательно доконать. Я не выдержала и выплеснула содержимое кубка прямо на него. Он ловко увернулся, и вино попало ему на руку. С улыбкой он снял перчатку и стянул с себя камзол, оставшись в штанах и в одной сорочке, и демонстративно бросил их на землю:
— Дорогая моя, я надеюсь, что ты выстираешь это как следует.
После этого он развернулся и ушел. В моих ушах звенело, словно от пощечины. Кубок, который я все еще сжимала в руках, упал на землю. Я уже говорила, что мне крупно не повезло с родственниками? Не говорила? Тогда скажу! Мне крупно не повезло с родственниками!
Когда мой позор окончился, и все разошлись, я разозленная сняла корону и бросила ее на подушку. Слуги со скучающим видом взглянули на меня и снова занялись своим любимым делом — дуракавалянием. Чтобы хоть немного успокоиться, я решила осмотреть тронный зал. Одна из стен был увешана портретами, как комната подростка постерами любимых музыкальных групп.
— А вот, кстати, и портреты всей Вашей достопочтенной родни! Мы их повесили сюда, для того, чтобы напомнить вам о величии ваших предков! — гордо заявил невесть откуда появившийся старый слуга, указывая мне на стену, — К сожалению, они все умерли…
Не умерли, а вымерли. Столь одухотворенных лиц я еще никогда не видела. Особенно вон тот мужик справа. Он просто сошел со страниц учебника по биологии. Судя по его лицу слово «Сапиенс» в названии его биологического вида, еще отсутствовало. Остальные тоже были чуть красивее обезьяны. Теперь понятно, почему корона мне великовата… Дарвин возликовал бы, увидев прямое доказательство теории эволюции. Иногда род питекантропов и австралопитеков прерывался рождением вполне симпатичных экземпляров, но тут уже даже великий Мендель сломал бы голову, как такое могло получиться.