О Боже, меня сводил с ума его контроль.
Он попытался уложить меня на кровать, но я не позволила.
-Я не смогу раздеться, если ты не отпустишь меня, - только хрипота в голосе выдавала его, насколько он ему не терпелось продвинуться дальше..
Я отпустила его, расстегнув пуговицы жилета, прежде чем он выпрямился.
- Сними одежду.
Он накрыл мои пальцы, чтобы сделать все самому. Я смотрела, затаив дыхание, когда он начал раздеваться.
Его загоревшие руки, с золотыми, подаренными мною кольцами, развязывающие галстук... Как это могло быть настолько эротично?
Шепот шелка, когда он сорвал его с себя. Неосторожно тот упал на пол. В глазах Гидеона отражалась теплота, когда он смотрел на меня, следящую за ним.
Это был худший вид отказа, экстремального самоистязания из всех, что я заставляла себя терпеть. Желая прикоснуться к нему, сдерживалась. Ждала его, сгорая от желания. Я пытала нас обоих, вынуждала ждать, так что это - наименьшее наказание из мною заслуженных.
Я скучала по нему. Скучала по этому
Ворот его рубашки раскрылся, когда он скользил по пуговицам, расстегивая их, и тем самым обнажив сначала мощную шею, а затем дал возможность одним глазом посмотреть на его грудь. Он остановился на пуговице чуть ниже его грудной клетки, и переключился на запонки, дразня меня.
Он снимал их медленно, по одной, сознательно тщательно и кладя их на тумбочке.
Мягкий стон выскользнул из меня. Отчаяние возбуждало внутри, скользя по венам. Мощный афродизиак.
Гидеон, сжав плечи, скинул рубашку и жилет, я следила за тем, как его мышцы расслабляются.
Он был совершенным. Каждый дюйм. Каждая литая мышца виднелась под шелком его кожи. Ничего жесткого. Все было в меру.
За исключением его члена. Господи.
Мои бедра сжались, когда избавился от ботинок, и стянул брюки и трусы-боксеры со своих длинных, сильных ног. Точка моей жертвенности набухла и начала болеть, наполняясь кровью и сосредотачивая в себе все желание.
Он выпрямился, предоставляя моему вниманию свой прекрасный пресс. Мышцы на бедрах вели к толстому, длинному пенису, изогнутому вверх между его бедер.
-О Боже, Гидеон.
Широкая головка была напряжена. Его яички тяжело висели, уравновешивая вес члена со множеством прожилок. Он был великолепен, красив первобытным образом, по-варварски мужественен. Его вид переворачивал во мне все женское.
Я облизнула губы, мой рот затопило влагой. Я хотела попробовать его, чтобы услышать его радость, когда меня еще саму не поглотила собственная, чтобы почувствовать его дрожь, когда я подведу его к краю.