И подобное не срабатывало ни с одной другой женщиной, потому что Ева была предназначена для меня. В этом я был уверен, как ни в чем другом.
– Ты этого хочешь? – спросил ее тихо, ища ответ в ее лице.
– Я хочу тебя. Все остальное – второстепенно.
Во рту внезапно пересохло, а сердце забилось слишком часто. Когда она подняла руку, чтобы зачесать мои волосы назад, я схватил ее за запястье и прижал ладонь к моей щеке. Закрыв глаза, я поглощал ее прикосновение.
Прошлая неделя растаяла. Дни, что мы провели порознь, часы молчания, парализующий страх… Целый день она показывала мне, что готова двигаться вперед, что я принял правильное решение поговорить с доктором Петерсеном. Поговорить с ней.
Мало того, что она не отвернулась, она хотела меня еще сильнее. И это она называет меня чудесным?
Ева вздохнула. Я почувствовал, как ушла оставшаяся напряженность. Мы стояли, заряжаясь друг с другом, черпая необходимую силу. Меня потрясло до глубины души, что я был в состоянии дать ей частичку умиротворения.
А что она дала мне?
Все.
То, как прояснилось лицо Ангуса, когда Ева вышла из Кроссфайр Билдинг тронуло меня необъяснимым образом. Ангус Маклеод был тихим по своей природе и по воспитанию. Он редко выказал какие-либо эмоции, но сделал исключение для Евы.
Или, ничего не мог с собой поделать. Видит бог, как и я.
– Ангус, – Ева одарила его своей яркой, открытой улыбкой. – Сегодня ты выглядишь особенно нарядным.
Я наблюдал как человек, которого любил, словно отца, коснулся краев шофёрской фуражки и улыбнулся в ответ с забавным оттенком смущения.
После самоубийства отца, вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. В последующих запутанных годах существовала лишь одна единственная точка стабильности – Ангус, которого я нанял в качестве водителя и телохранителя, но он оказался вместо этого настоящим спасательным кругом. В то время, когда я чувствовал себя изолированным и преданным, когда даже моя собственная мать отказывалась верить в то, что меня неоднократно насиловал терапевт, который должен был мне помочь прийти в себя после случившегося, Ангус был для меня якорем. Он никогда не сомневался во мне. И когда я зачеркнул прошлую жизнь, он пошел со мной.
Когда гладкие, загорелые ноги моей жены пропали из поля зрения на заднем сидении Бентли, Ангус произнес:
– Не испорть все на этот раз, парень.
Я грустно улыбнулся.
– Спасибо за доверие.
Я присоединился к Еве, устраиваясь, пока Ангус обходил машину, чтобы добраться до водительского сидения. Я положил свою руку ей на бедро и стал ждать, когда она на меня посмотрит.