Она переступила с ноги на ногу, склонив голову от стыда. Больно было видеть это. Меня поразило, что я был слишком зациклен на собственных реакциях на события прошлой недели, не думая о том, что переживала моя жена.
- Так же и со мной. - Я напомнил ей грубо. – Но между нами все иначе.
Она поймала мой взгляд.
– Да. Иначе.
Мои сжатые кулаки расслабились.
- Но это не значит, что я не прокручиваю эту мысль в голове, - продолжала она. - Ты вошел в ванную, и моя первая мысль была – трахнуться с тобой. Словно, если мы займёмся сексом, все встанет на свои места. Ты перестанешь сердится, и я снова обрету твою любовь.
- Она всегда твоя. И всегда будет.
- Я знаю, – по тому, как сжалась ее челюсть, я понял - это так. - Но это не останавливает голос в моей голове, говорящий, что я слишком многим рискую. Что я потеряю тебя, если подчинюсь. Что ты слишком сексуален, чтобы так долго держаться.
- Боже, – сколько раз мне еще придётся сталкиваться с этим дерьмом? - То, что я говорил тебе на пляже... Я мудак, Ева.
- Иногда, - она улыбнулась. – Но также ты - самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Этот голос взвинчивал меня многие годы, но он больше не имеет прежней силы. Благодаря тебе. Ты сделал меня сильнее.
- Ева, - слова подводили меня, ничего не лезло в голову.
- Я хочу, чтобы ты думал об этом. Не о ночных кошмарах, или моих родителях, или еще о чем-то. Ты именно то, что мне нужно. Такой, какой есть. И я очень сильно люблю тебя.
Я подошел к ней.
- Я все еще хочу ждать, - тихо сказала она, но глаза выдавали какой эффект я произвожу.
Она схватила меня за запястье, когда я потянулся к ней, взгляды прикованы друг к другу.
– Можно все прикосновения буду делать я?
Я резко выдохнул.
– Не могу согласиться.
Ее губы изогнулись.
– Нет, можешь. Ты сильнее, чем я, Гидеон. В тебе больше контроля. Больше силы воли.
Другая рука потянулась к моей груди. Я поймал ее и прижал к коже.
– Я это должен доказать? Мой контроль?
- Ты - молодец, - она поцеловала меня прямо в бьющееся сердце. – Мне нужно осмыслить кое-что.
Ее тон был мягким, почти певучим. Внутри меня все бушевало, сгорая от похоти и любви, а она пыталась успокоить меня. Я чуть не рассмеялся от невозможности этого.
Затем она подошла, ее тело мягко прилегало ко мне, ее руки обнимали с такой силой, что между нами просто не оказалось пространства.
Я был обескуражен ее близостью, моя голова склонилась. До этого момента я не понимал на сколько нуждался в такой близости с ней. Принятие и нежность, обнажение во всех проявлениях.