Сенатор заговорил первым.
– Не оставишь ли ты нас на несколько минут, моя дорогая? – обратился он к дочери. – Мне необходимо поговорить с мистером Бомонтом.
Дженет вопросительно взглянула на Неда. Тот кивнул.
– Хорошо, – сказала она, – если только ты пообещаешь, что не уйдешь до моего возвращения.
– Не уйду, – улыбнулся сенатор.
Мужчины проводили ее взглядом. У двери в комнату Дженет на мгновение оглянулась на них и вышла.
– Боюсь, что вы скверно влияете на мою дочь, – с горечью сказал сенатор. – Обычно она не бывает такой… упрямой.
Нед виновато улыбнулся, но промолчал.
– И как давно это продолжается? – спросил сенатор.
– Наше расследование? Я занимаюсь им только второй день. А ваша дочь – с самого начала. Она все время считала Поля убийцей своего брата.
– Что?! – Сенатор так и остался стоять с разинутым ртом.
– Она с самого начала считала Поля убийцей Тейлора. Она ненавидит Поля и всегда ненавидела его. Разве вы не знали об этом?
– Ненавидит его? – Сенатор задохнулся от изумления. – Неужели? О Боже!
– Вы и вправду этого не знали? – с любопытством спросил Нед.
Сенатор с шумом выдохнул воздух.
– Пройдемте сюда, – сказал он и первым вошел в полутемную комнату, где перед этим прятались Дженет с Недом. Он зажег свет, а Нед тем временем прикрыл за собой дверь. Затем они повернулись лицом друг к Другу.
– Я хочу поговорить с вами как мужчина с мужчиной, мистер Бомонт. Думаю, что на время мы можем забыть о вашем официальном положении. – Произнося последние слова, он слегка улыбнулся.
– Ладно, – кивнул Нед, – тем более что Фарр, наверное, тоже забыл о нем.
– Вот именно. А теперь послушайте меня, мистер Бомонт, я не кровожадный человек, но мне невыносима мысль о том, что убийца моего сына безнаказанно бродит на свободе, в то время как…
– Я уверен, что его арестуют. У них нет другого выхода. Улики свидетельствуют против него, и это всем известно.
– Поговорим как политик с политиком, – холодно усмехнулся сенатор. – Неужели вы думаете, что я поверю, будто Полю что–нибудь грозит в нашем городе, что бы он там ни совершил?
– Да, Полю Мэдвигу крышка. Его все предали. Вся его свора. Единственное, что их пока удерживает, – это привычка вытягиваться в струнку, стоит ему только щелкнуть бичом. Но подождите, они живо наберутся смелости.
Улыбнувшись, сенатор Генри покачал головой.
– Позвольте мне не согласиться с вами. Не забывайте, что вас еще не было на свете, когда я начал заниматься политикой.
– Не спорю.
– Так поверьте мне: они никогда не наберутся смелости, и ждать этого бесполезно. Поль их хозяин, и, сколько бы они ни огрызались на него, он все равно останется их хозяином.