– Как хоть группа-то называется? – спросила меня худенькая девушка в сиреневом платье, оголяющем ее анорексичное тело куда больше, чем нужно. Я пожала плечами и подошла к стене с портретом. Сегодня я была совсем не в настроении заводить друзей.
Группа была, что называется, типовой. Четыре солиста, мальчики в якобы небрежно подобранной одежде, с якобы небрежными стрижками и якобы беззаботными лицами, застыли в якобы спонтанных позах перед фотоаппаратом. Чтобы сделать такой кадр, людям приходится, как правило, простоять перед камерами несколько часов, и то результат может оказаться неудовлетворительным. Над головами моделей висела надпись, исполненная готическим шрифтом. Попытка выпендриться за счет необычности шрифта дошла до абсурда, и, после нескольких отчаянных попыток прочесть надпись, я сдалась. Варианты «Сольян», «Кольяс» и «Шилла» были одинаково вероятными. Так и хотелось воскликнуть: «Ну кто так пишет?!» А уж сколько в группе было музыкантов, и на каких инструментах они играли, сказать по фотографии было невозможно. Я бы предположила все-таки попсу голимую, как наиболее вероятный жанр. От беспросветной бессмысленности происходящего захотелось закрыть глаза и завыть. Зачем, зачем я оставила дома телефон?
– Вы пришли одна? – раздался вопрос за моей спиной. Я обернулась и встретилась взглядом с невысоким мужчиной лет сорока, судя по одежде и манере держаться, продюсеру поющих мальчиков.
– Вы не знаете, как называется группа? – спросила я, даже не пытаясь произвести впечатление. Продюсер поморщился от моего вопроса, будто откусил от лимона. Наверняка я была не первой, сконфуженной надписью. Выяснилось, что группа называлась Coaction[5], надпись была сделана латинскими буквами. Неожиданное открытие.
– Вы же должны были читать пресс-релиз? Вы что, приехали неподготовленной? – добавил продюсер, бессильно наблюдая за сонной толпой журналистов, уютно оседающей в креслах и на диванчиках. Его можно понять: ведь именно на продюсерские деньги мы тут гуляем. Но что же можно поделать, если нашему вниманию предлагалась группа, которая создавалась исключительно для того, чтобы вызвать скуку и раздражение у слушателей, покрутиться немного на переполненном до отказа музыкальном олимпе и кануть в Лету не столько забытой, сколько никогда так никем и не замеченной. Я выкинула бы все, сказанное продюсером, из моей пораженной любовью головы, если бы не эти слова – «вы приехали неподготовленной». Ровно то же самое, что мне сказал Страхов в тот день, когда я впервые пыталась взять у него интервью. Отчего я, действительно, приехала неподготовленной? Разве важно, где и о чем я пишу материал? Скучная встреча? Посредственная группа? Какие еще будут отмазки? Я будто бы услышала насмешливый голос Страхова и вздрогнула, как от боли. Еще не хватало мне и тут начать думать о нем. Я повернулась и попыталась сосредоточиться на том, что происходило на сцене.