Чтобы снять все вопросы и избежать напрасной ревности, Ивану пришлось сочинить целую историю о красивой любви к молодой врачихе, только закончившей медицинский институт. Что-то он рассказал из своей жизни, что-то приврал. Неожиданно капитан даже проникся к нему расположением, в душе завидуя молодому человеку, едущему на свадьбу со своей невестой.
Как человек военный, привыкший к порядку и постоянно работающий с заключенными, от которых всегда можно было ждать подвоха, он попросил у Ивана паспорт.
— Так, значит, со мной едет Брукс Иван Петрович, — пролистав документ, сказал он деловым тоном. — Паспорт выдан в Ленинграде, там же ты был и прописан на учёбу, а теперь живешь в Верхоянске. Вроде всё совпадает. Закрыв паспорт, он сунул его в полевую сумку. — Пусть пока полежит у меня, так для всех будет спокойней. А, когда доберёмся до Большого Невера, я верну.
«Ну и влип же я! — пронеслось у Ивана в голове. — Теперь, если кинутся меня искать, то сообщат повсюду и снимут в первом же населённом пункте. Жека же предупреждал, чтобы я не ехал на машине, так нет же, не послушал. А на чём тогда? — будто ответил ему кто-то. — Легко сказать: „Лети самолётом“. Ты ещё попади на этот самолёт! Кто бы мог подумать, что может такое случится. С виду вроде такой интеллигентный мужик, а замашки, как у эсесовца. Надо же, забрал мой паспорт! Теперь его надо как-то вернуть и сбежать при первой же возможности».
Зимник оказался наезженным, но машин не было. Только однажды навстречу попались две крытые полуторки, в которых везли заключенных. Они остановились на обочине и пропустили колонну Щеглова, растянувшуюся на прямом отрезке дороги.
Поздно вечером приехали в какой-то посёлок. Это оказался разведучасток экспедиции, о котором Иван слышал давно. Здесь, так же, как на месторождении Тас-Хая и в Верхоянске, стояла зона и работали заключённые. Возле ворот из колючей проволоки машины затормозили. У Ивана душа ушла в пятки.
«Ну всё, мне конец! Сюда уже позвонили, и сейчас он меня сдаст. Уж тут-то он на мне отыграется».
Их встретил дежурный офицер в белом полушубке, перетянутом портупеей. На ремне висела кобура с пистолетом. Отойдя в сторону, капитан о чём-то поговорил с ним. Иван напрягся, однако ни одного слова не услышал. А Щеглов, как ни в чём не бывало, дружелюбным тоном позвал его с собой.
— Водители и охрана будут ночевать в тёплом гараже, а мы пойдём в офицерскую казарму. Там нас покормят.
Казармой оказался такой же одноэтажный барак, как у заключённых. С той лишь разницей, что жили в нём охранники и их было намного меньше. После ужина капитан как-то обмяк и, как показалось Ивану, даже подобрел. Потянуло на разговоры.