Лет десять назад Шурковский пришёл в эту экспедицию рядовым геологом, потом стал ответственным исполнителем темы и, наконец, начальником партии. Пришёл не по своей воле: понизили в должности за пьянку. Казалось, карьера Шурковского навсегда закончена — могли бы просто уволить или лишить допуска к секретным материалам, но вспомнили про его светлую голову и дали последний шанс.
Шурковский это понял и с какой-то звериной хваткой набросился на работу: можно было подумать, что этого момента он ждал всю жизнь. Идеи сыпались, как из рога изобилия, а вслед за ними пошли сильные научные отчёты, дававшие прогноз на открытие новых месторождений олова, ртути, золота. Вскоре он защитил докторскую диссертацию, стал советником начальника геологического управления.
— Есть перспективы открыть новый тип золотых руд, — рассказывая о полученных результатах, стал форсировать события Фёдор. — Сходимость анализов просто изумительная, совпадение по всем параметрам.
— Неплохо, неплохо, — рисуя на клочке бумаги, тихо произнёс Шурковский. — Но это всё теория, а мне нужны практические результаты. Пока я не вижу главного — реальной пользы от твоей работы. Ну, похоже музейное золото на африканское, ну и что из этого? Да, там есть самое крупное месторождение. Никто этого не отрицает, но это там у них, а не у нас. А мы-то что имеем?
Работая главным геологом самой крупной экспедиции геологического управления, Шурковский привык иметь дело с конкретными делами, приводящими к положительным результатам. От него требовали составления новых карт и открытия месторождений, этого же он требовал от своих подчинённых. Теоретические выкладки своих сотрудников он направлял в практическую плоскость. Свою рациональность Шурковский принёс и в эту экспедицию.
— Мы имеем результаты анализов золота, которое, судя по ним, похоже на золото известного Витватерсранда, — сказал Фёдор.
— Что ты поднимаешь бурю в стакане воды? Да какие это результаты? — ручка в руке начальника задёргалась, на бумаге остались резкие линии. — Две случайные пробы, которые похожи по химизму. И всё! Больше у тебя ничего нет. — Голос его окреп и эхом прокатился по пустому кабинету. Шурковский всегда считал, что он прав. В этом его убеждал богатый жизненный опыт, которого не хватало многим сотрудникам. — Фёдор, пойми меня правильно, это пустая трата времени. У тебя нет ни одной привязки и даже ни одной зацепки. Только твои личные домыслы, поэтому мы не сможем ничего даже прогнозировать на будущее.
— А охотник Охлопков из Учура? Разве это не зацепка?