Вместо таблички Андрушкин прибил к кресту крышку от консервной банки, на которой гвоздём была выбита фамилия и дата жизни Ивана Брукса.
Уровень воды упал, обнажилась коса, выглянули возле берега вылизанные рекой камни, а сам порог обозначился бурунами с косой волной, гасившей мощное течение. Можно было собираться в дорогу, но они всё откладывали, будто надеялись на то, что река вернёт того, кого забрала.
Как и говорил Савелий, в деревне геологов ждали, но встречали не с оркестром, чтобы отметить их возвращение и выразить признательность за нелёгкий труд, а тихо — втайне от всех.
Не найдя Брукса, Сердюков решил выместить накопившуюся злость на Андрушкине, сидевшим за пособничество в побеге особо опасного преступника. Зная, при каких обстоятельствах тот ушёл в прошлый раз, майор нисколько не сомневался, что Брукс бежал и сейчас. Поначалу он сам проводил многочасовые допросы геолога, выколачивая из него нужные показания, так сказать, пытался надавить на психику. Но из этого ничего не вышло, Андрушкин то ли, правда, ничего не знал, то ли ловко притворялся, играя роль невиновного и незаконно арестованного. Только после основательного допроса, проведённого опытным следователем, Сердюков понял, что тот действительно не посвящён в дела Брукса, и интерес к нему сразу пропал.
Не получив ожидаемых результатов, гэбист взялся за начальника геологического управления. Кулаковского арестовали вскоре после того, как выпустили Андрушкина, за которого хлопотали из Северной столицы. И снова у майора Сердюкова появилась контрреволюционная вредительская организация. В этот раз это были не спецпоселенцы, а геологи, умышленно скрывавшие существование месторождений цветных и благородных металлов. Они неверно истолковывали геологические данные, в результате чего пропускали руду, и тем самым наносили вредительство и ущерб социалистическому государству. Вслед за начальником управления под стражу были взяты ещё двадцать четыре человека. В том числе начальник отдела кадров Чернов. В этом деле ему была отведена особая роль.
Кроме шпионажа, подрыва государственной промышленности, антисоветской пропаганды, и участия в деятельности контрреволюционной организации, в чём обвиняли всех, Чернову инкриминировалось недонесение и пособничество злостным преступникам.
После проведения следственных мероприятий, Кулаковский, как главарь контрреволюционной организации был осуждён на 15 лет заключения с конфискацией имущества, а начальнику отдела кадров, вопреки логике, дали 25 лет. Сердце бывшего фронтовика не перенесло пыток, и вскоре после вынесения приговора Чернов скончался, а всех остальных отправили по разным лагерям.