– Тебе поесть нужно, у меня времени немного.
Ксана приоткрыла дверь, подсунула под нее большой камень, пропуская в каземат солнечный свет, и принялась кормить Сергея.
Аппетит отсутствовал напрочь, его воротило от теплого бульона, пахнущего бараньим жиром и луком. По настоянию Оксаны он все-таки сделал несколько глотков и отвернулся.
– Пора идти, – Оксана поднялась, отряхивая прилипшую к юбке солому. – Меня ждут… больные.
Она замешкалась, подбирая подходящее слово, но Ратников и так все понял.
– Раненые боевики? – уточнил он.
Разговор давался ему с трудом. В голове по-прежнему работал бездушный механический молот, вбивающий в мозг бетонные сваи.
Оксана кивнула, этот утвердительный жест произвел неожиданный эффект.
Засада!
Слово, определившее ситуацию и расставившее все по своим местам.
– Давно я здесь нахожусь?
– Почти двое суток ты был без сознания. Сильное сотрясение мозга. Все остальное в порядке, Сереженька.
По его изменившемуся взгляду Оксана догадалась, какой будет следующий вопрос.
– Ребята… погибли? Все?
– Сережа, тебе нельзя сейчас много говорить. Потом все расскажу. Вечером жди меня.
Она подхватила с земляного пола посуду, выскочила на улицу и прикрыла за собой дверь.
Зная привычку Оксаны обходить стороной щепетильные и неприятные вопросы, Сергей понял: он уцелел один. Чудом. Только вот надолго ли?
Дни в неволе тянутся бесконечно долго, от рассвета до заката проходит целая вечность, полная тяжелых размышлений. В далекой мирной жизни на это всегда не хватает времени.
Находясь на попечении Оксаны, Сергей имел возможность видеть ее по нескольку раз в день, разговаривать с ней, узнавая все новые и новые подробности того страшного дня. Чувство вины перед погибшими не давало ему покоя, взывало к мщению, но Ратников понимал, что в настоящий момент в его положении это нереально.
Бандиты, зная о тяжелом состоянии пленника, до времени не беспокоили его, сдав на руки Оксане и даже не догадываясь об их истинных взаимоотношениях. Заботливые руки жены делали свое дело – Сергей шел на поправку. Через неделю капитан рискнул подняться на ноги.
В предгорном селении, куда боевики привезли Ратникова после расправы с «Малышом», находилось около тридцати раненых бандитов. За ними ухаживали Оксана и одна чеченка-медик. Они меняли повязки, следили, чтобы раны не гноились, потчевали больных порошками и таблетками – делали ту несложную работу, с которой справился бы любой фельдшер.
Федеральные войска не заглядывали в это глухое селение, отстоявшее далеко от театра военных действий. Тяжелораненых сюда не привозили, поэтому большая часть «пациентов» находилась на положении выздоравливающих, готовая снова встать в строй.