Возглас его был наполнен горечью бессильного человека. Человека, хлебнувшего горя по самые ноздри и обреченно ожидающего неминуемого конца. Любого.
– Тебе сколько лет, Игорь? – вырвалось у Ратникова, хотя он догадывался – не больше двадцати.
– Я – срочник. Двадцать, капитан, всего двадцать. Осенью должен был дембельнуться. Под судом и следствием не был. Мохнатой руки не имел, поэтому и оказался в Чечне. Сыновья начальников тут не воюют… – Игоря повело, но Ратников перебил его.
– Моей вины в этом тоже нет, – жестко бросил он. – Мы с тобой находимся в одинаковом положении. Ты не думал бежать отсюда?
– Уходить надо, это ясно и дураку. В «зиндане» можно дожидаться только смерти. Но как? Азиз тебе кино крутил? – спросил Марков, имея в виду снятую на кинопленку казнь контрактника.
– Довелось посмотреть, – подтвердил Сергей. – Потому и говорю, что бежать нужно при первом же удобном случае, использовать малейший шанс вырваться на свободу. Надеяться можно только на самих себя. Машина и оружие – вот минимальные условия для успешного побега.
На том и порешили. Им оставалось только ждать.
Ближе к вечеру пленники услышали донесшийся снаружи тихий шепот:
– Ребята, держите.
Сверху упал тугой сверток.
– Это русская женщина, – негромко пояснил Марков.
Ратников из опасения навредить излишней разговорчивостью до определенной поры решил не раскрывать перед Марковым свои отношения с Оксаной. Тайна перестает быть тайной, если о ней узнают посторонние люди. Ксане несдобровать, если боевики пронюхают о помощи, которую она оказывает пленным российским солдатам.
Поблагодарить не успели: в тишине послышались поспешно удаляющиеся шаги.
В старую телогрейку был завернут пакет с мясом, сыром и хлебом, в кармане обнаружился огарок свечки, коробка спичек и пачка сигарет.
– Пару дней живем, капитан! – повеселел Марков. – Поужинаем после вечерней поверки.
– Какой поверки? – не понял Сергей.
– Увидишь сам. Скоро «сторожа» приведут.
Когда в узкой щели лаза вспыхнула первая звезда, наверху послышалось злобное рычание.
– Вот и охранник пожаловал, – прокомментировал Марков появление собаки. – Кавказская овчарка по кличке Бархан. Очень серьезная псина.
– Эй, арестанты! Быстро построиться! – раздалась команда сверху.
– Сними фуфайку, – шепнул Игорь, сбрасывая с себя драный и грязный армейский ватник.
Следуя примеру механика, Ратников встал рядом с ним под люком погреба. По пленникам скользнул яркий луч. Убедившись, что никто из них не умер и не сбежал, охранник погасил фонарь.
– Отбой, – разрешил он.
– Кипятку не принесешь погреться? – попросил его Марков. – Холодно здесь.