Начав с головы, мы постепенно доберемся и до хвоста. Позвольте представить: мистер Перри Паркхарст, двадцать восемь лет, адвокат, уроженец Толедо. У Перри прекрасные зубы, гарвардский диплом, волосы расчесаны на прямой пробор. Вы с ним уже где-нибудь встречались: в Кливленде, Портленде, Сент-Поле, Индианаполисе, Канзас-Сити и так далее. «Братья Бейкер, город Нью-Йорк» во время ежегодного вояжа по западным штатам всегда совершают остановку лишь ради того, чтобы одеть его с ног до головы; «Монморанси и К°» каждые три месяца шлют молодому человеку депешу спешной почтой, чтобы убедиться, что число отверстий для шнурков на его ботинках точно соответствует последним тенденциям. Сейчас он владеет родстером местного производства, а если доживет, то приобретет и французский родстер – и, без сомнений, купит даже китайский танк, как только этот вид транспорта войдет в моду. Он выглядит точь-в-точь как молодой человек из рекламы в журнале, натирающий свой покрытый ровным загаром торс линиментом и отправляющийся каждые два года на восток страны, чтобы навестить альма-матер.
Позвольте представить: его Любовь. Ее зовут Бетти Мэйдл, и она бы замечательно смотрелась на киноэкране. От отца она получает на одежду триста долларов в месяц, является счастливой обладательницей светлых волос, ясного взора и веера из перьев пяти расцветок. С удовольствием представляю вам ее отца: Сайрус Мэйдл. Несмотря на то что он – самый обычный человек из плоти и крови, в Толедо, как ни странно, его часто называют Мистер Алюминий. Когда по вечерам он восседает за столиком в клубе, с двумя или тремя мужчинами, которых люди за глаза зовут Мистер Железо, Мистер Лес и Мистер Латунь, можно заметить, что все они выглядят совершенно обычно, как и мы с вами, ну разве что немного масштабнее, если вы понимаете, о чем я…
На протяжении рождественской недели 1919 года в Толедо только при участии тех, кого называют «мистер такой-то», прошло: сорок четыре рождественских ужина, шестнадцать танцевальных вечеров, шесть торжественных обедов для особ как женского, так и мужского пола, двенадцать чаепитий, четыре холостяцких ужина, две свадебные церемонии и тринадцать вечеринок, на которых гости играли в бридж. Все это вместе на двадцать девятый день декабря месяца повлекло за собой принятие Перри Паркхастом решения.
Девица Мэйдл согласна выйти за него замуж – и в то же время не согласна. Ее жизнь была полна удовольствий, и сама мысль о предприятии столь ответственного шага казалась ей ненавистной. А кроме того, их тайная помолвка находилась все в том же состоянии уже столь долго, что временами казалось, будто в любой момент она может разорваться под действием собственного веса. Малыш Уорбартон, который знал все и обо всем, убедил Перри, что необходимо действовать, как Супермен: добыть брачную лицензию, прийти с ней в дом к Мэйдл и поставить ее перед фактом – или она выходит замуж прямо сейчас, или не выходит никогда! И он пошел и предложил руку, сердце, лицензию и ультиматум – и не прошло и пяти минут, как разразилась жесточайшая сцена, с отдельными вспышками неприкрытой вражды, именно такая, какие всегда возникают ближе к концу любой затяжной войны или помолвки. В результате наступило одно из тех ужасных затиший, в конце которых любящие внезапно умолкают, трезво оглядывают друг друга и начинают думать, что произошла какая-то ужасная ошибка.