Они вышли из метро, Мишель спросил ее:
— Чего бы тебе больше хотелось — прогуляться верхом на лошадях или покататься на лодке по озеру?
— Наверное, лучше на лодке, — ответила Ольга, которая каталась верхом всего один раз в жизни и при этом умудрилась упасть с лошади.
До озера они добирались на маленьком трамвайчике с белыми вагонами — вроде того, что Ольга видела на Монмартре. На лодочной станции им пришлось постоять в очереди, но, наконец, их ожидание было вознаграждено, они сели в лодку, оттолкнулись от причала и поплыли. Только сейчас Ольга рассмотрела Булонский лес. Он был действительно лесом, а не парком, как объясняли им на занятиях. Здесь не было ни стриженых газонов, ни посыпанных гравием дорожек — только растущие в естественном беспорядке деревья и кустарники.
Они плыли, плыли… В синей воде отражались пушистые кроны платанов и лип, растущие вдоль берегов кувшинки и осока. Мишель ленивыми, но сильными движениями вел лодку вперед. Ольга полулежала на носу, откинув голову и подставив лицо солнечным лучам. Ей не хотелось ничего говорить, ни о чем думать. Мишель словно чувствовал это и тоже молчал. Солнечный свет проникал, казалось, даже сквозь закрытые веки Ольги. Воображение рисовало синие витражи прожилок, сверкающие радужные круги и блики. В ушах звучал мерный плеск воды. Потом и он прекратился. Теперь они плыли, плыли, куда гнал их легкий ветерок. Ольга уже перестала ощущать зыбкую грань между бодрствованием и сном. Ей было удивительно хорошо.
И вдруг она почувствовала легкое, почти воздушное прикосновение к своей щеке. Сначала она подумала, что это ветер тронул ее волосы, и они ее щекочут. Она отвела их рукой, но через несколько секунд прикосновение повторилось. Теперь оно было сильнее и переместилось к уголку губ. Ольга ощутила, как по позвоночнику пробежала стайка мурашек, и слегка поежилась. Она все еще была в полудреме, и когда к губам ее нежно и властно прильнули другие губы, она не смогла сразу различить, сон это или явь. Только когда жаркий поцелуй овладел ею полностью и безраздельно, она открыла глаза. Перед ней близко-близко были зеленые сияющие глаза Мишеля. Ольга моргнула и коснулась ресницами его век. Она целовалась с ним! И это было ей приятно. Руки Мишеля ласково поглаживали ее шею и перебирали волосы. Ольга не помнила, сколько длилась эта сладкая истома. Когда губы их разомкнулись, она увидела, что их лодку отнесло в тень ближе к берегу. Почему-то она не решалась посмотреть Мишелю в глаза. Это она-то!
— Какие у тебя красивые ресницы, — прошептал Мишель так тихо, что его шепот не нарушил предвечерней тишины, — и губы…