Тошка тянет меня с собой в купальню, но я непреклонен. После тропической жары меня всегда клонит в сон. И у меня нет ни малейшего желания бороться с ним за рулем. Тошка плещется в бассейне, а я сижу в баре, пью кофе и наблюдаю за ней через стекло…
Помню, как я первый раз пришел к ней в фирму. Васька, мой давний университетский знакомый, встретил меня у вахты охраны на первом этаже огромного здания, набитого офисами, и потащил куда-то по коридорам на знакомство с боссом. До этого я знал Тошку только с Васькиных слов. Он работал в ее риелторской фирме последние пять лет. Те пять лет, что я провел в Финляндии и Швеции.
На рынке услуг по купле-продаже недвижимости в Мурманске стало тесновато. И Тошка (Антонина Александровна) решила расшириться на Запад. В ее планы входила продажа мурманских квартир и офисов иностранцам – в первую очередь, конечно, скандинавам и финнам, – а также продажа недвижимости за границей нашим соотечественникам. Определенный спрос на это имелся. И Тошке нужен был человек, который возглавил бы весь проект. Я же проболтался последние несколько лет в финских и шведских фирмах. Бизнес-леди интересовали мои связи, знание языков и опыт общения с иностранцами.
Когда Васька рассказал ей обо мне, она сразу ухватилась за эту возможность. И через Ваську стала заманивать меня в свою фирму. Я начал кочевряжиться по всем правилам хорошего тона. В конце концов, Тошкино терпение лопнуло: она предложила мне воистину огромную зарплату и пригласила на встречу. Я как всегда опоздал. И Васька тащил меня по коридорам, проклиная мою дурацкую привычку везде и всегда приходить на полчаса позже назначенного. Босса он, похоже, побаивался.
Я шел за Васькой по коридору степенно и уверенно, осознавая собственные значимость и нужность. Кто, кроме меня, мог выполнить для еще не знакомой мне Антонины Александровны эту работу? Может, кто-то и мог бы, да только предложенная мне зарплата не оставляла никаких сомнений в том, что бизнес-леди его не нашла.
На первый взгляд Тошка показалась мне предельно наглой и уверенной в себе теткой. Мы поздоровались. Потом она попросила подождать несколько минут и вновь углубилась в изучение какого-то договора. Памятуя о своем получасовом опоздании, я не имел возможности надуться на такой прием, а потому молча опустился на стул и стал ее разглядывать.
В молодости Тошка скорее всего считалась дурнушкой. Одни люди расцветают рано, другие приобретают шарм с годами. Женщины, казавшиеся хорошенькими, когда им было двадцать, к сорока годам в лучшем случае сохраняют остатки былой красоты. А вот Тошка, ничем, наверное, не привлекательная в юном возрасте, сейчас вызывала явный интерес.