Я молча внимал. Девушке явно нужно чем-то поделиться, что ж, послушаю, от меня не убудет.
— Два года назад я была не последним человеком на базе 'Западная Европа'. Золотое было время. Со дня на день я ждала перевода на Нью Хэйвен и все были счастливы. И вдруг оказывается, что мой непосредственный начальник, Спенсер Родман, крутит на стороне незаконный бизнес, а когда всё раскрывается, подставляет Орден, ворует деньги из подотчётного фонда и смывается. Говорят, до сих пор не нашли. А главное, в результате его махинаций русские резко усилились и Ордену пришлось признать их практически равноправными партнёрами. Представляешь?
Я неопределённо пожал плечами.
— Теперь направление, которое курировал Родман, передано Жаку Гольдману. А всех подчинённых Спенсера раскидали по самым захудалым представительствам, — она достала из кармана тонкую коричневую сигарету, нервно постучала ей по столу, прикурила и глубоко затянулась. Нервничает…
— В самую жопу мира, Гена! Я готовилась переехать в рай, а вместо этого попала сюда. На две тысячи населения полтора десятка белых. Я хочу обратно, Гена, — она посмотрела на меня просящим взглядом, будто я мог одним словом отправить её на этот самый Нью Хэйвен.
— Езжай, я не против. — пожал я плечами. Я пока не понимал, чего же она от меня хочет.
— Да я бы хоть сейчас сорвалась, но меня там никто не ждёт. А чтобы ждал, я должна заинтересовать Гольдмана. А чем я здесь могу его заинтересовать?
— Ну, ты очень интересная женщина, — сказал я как можно более неопределённо.
— Прекрати. Во-первых, Гольдману женщины не интересны. Да-да. Именно в этом смысле. А во-вторых, я должна выступить не как любовница, а как ценный сотрудник. Такой, которого надо держать при себе.
— А я здесь при чём?
— К этому я и веду. Ты рассказывал, что месяц провёл в алмазной шахте.
— Не совсем в шахте, но да, на разработках.
— А алмазы там есть? — её глаза на секунду вспыхнули хищным огнём.
— Ну ты спросила. Я же не маркшейдер. Откуда я знаю?
— Кто такой маркшейдер?
— Это такой инженер, который определяет в шахте наличие полезных ископаемых и направление жилы.
— Ты это откуда знаешь?
— Я родом из Берёзовского Свердловской области. Урал… У нас одни шахты кругом.
— То есть ты можешь определить наличие алмазов?
— Нет, конечно! А ты зачем спрашиваешь?
— Вот смотри. Ты первый официально заявил о наличии алмазодобычи в этом месте. К тому же на неразведанной территории. — Я удивлённо округлил глаза.
— Не спорь. Твой рассказ есть на диктофоне, значит, так оно и есть. То есть, по закону, ты можешь объявить эту территорию своей по праву первооткрывателя. И если кому-то эта шахта будет интересна, ему придётся её у тебя выкупить. А выкуплю её я. А деньги буду просить у Гольдмана. Соображаешь?