— Ясно. А соседние, значит, служат ещё и входами, и поэтому…
— Да. Но ловушки настроены так, что поражают только светлых, ни один дроу не может от них пострадать. И нейтрализовать их довольно легко. По крайней мере, для того, кто их сотворил.
— Значит, проблем с возвращением не возникнет.
— Никаких.
Я кивнула. Не удержавшись, взяла Лода за руку — для успокоения — и почувствовала, как он ободряюще сжал мои пальцы.
До самого выхода мы молчали. Впрочем, идти пришлось недолго. Меня немного удивило, когда мы замерли перед каменной стеной, вроде бы являвшей собой вполне благонадёжный тупик; однако Лод коснулся её ладонью, молвил пару слов на рандхейвском — и стена, бесследно исчезнув, наконец позволила услышать шелест ливня и увидеть непроглядную дождливую ночь.
— Стой здесь, — накинув капюшон, Лод выпустил мою руку и шагнул вперёд. Выйдя из-под каменных сводов, протянул пальцы к чёрному небу.
Заклятие сплелось во мраке певучими словами и сияющей рунной филигранью. Закончив, Лод какое-то время просто стоял, опустив голову: пока ливень стремительно обращался мелкой моросью. Когда небо вконец перестало плакать, скинул капюшон и махнул мне рукой.
Я послушно вышла к нему.
Впереди расстилалась тёмная равнина. Огни лагеря светлых мерцали на прояснившемся горизонте — от нас их отделяло совсем немного. Оглянувшись, я увидела крутой склон высокого холма, поросшего густой травой, в ночи казавшейся бесцветной. Просто склон: без намёка на какой-либо тайный ход.
Неудивительно, что светлые отыскивали туннели дроу с таким трудом…
— Акке, — позвал Лод, и иллюранди мигом появился подле нас. — Скажи Алье, что можно выходить.
Дождавшись, пока слуга исчезнет, достал из-под плаща небольшой бархатный мешочек.
Я смотрела, как колдун ссыпает в ладонь щедрую горсть сияющей пыли.
Время переходить Рубикон…
— Готова?
Как говорится, aleaiacta est[21]. И будем надеяться, что нам выпадет не менее удачный жребий, чем выбросил на маленькой речушке будущий великий диктатор.
Кивнув, я шагнула ближе к Лоду.
А потом мерцающие пылинки взметнулись вверх звёздным дождём.
***
Стайл проснулся от того, что кто-то бесцеремонно потряс его за плечо.
— Вставай.
Стайл даже не знал, чему удивиться больше: тому, что голос был женским, тому, что он бросил слово так, будто отдавал ему приказ, или тому, что голос этот даже спросонья показался ему знакомым. Но когда, повернувшись, он увидел над собой смуглое зеленоглазое лицо, неуловимо напоминавшее его собственное — все предыдущие причины удивиться отступили.
Потому что он прекрасно узнал ту, что нависла над его постелью.