— Вряд ли. Зато при дворе шептались, что её любовники не могли похвастаться… м… солидными размерами своих достоинств.
— А, ну если только так. — Внезапная мысль заставила меня посерьёзнеть. — Я не понимаю… почему Алье понравилась Навиния? И почему он понравился ей?
Лод тоже перестал улыбаться.
— Он же… то, что он сделал… это должно было унизить её, заставить ненавидеть его и себя, — под внимательным взглядом колдуна меня вдруг потянуло пригладить чёлку. — И почему тогда?
Он задумчиво сжал двумя пальцами воротник своей рубашки.
— Ты никогда не думала, что некоторым нравится чувствовать себя жертвами?
Вопрос был неожиданный. И заставил меня крепко задуматься.
Даже я — за свою недолгую жизнь — встречала женщин, которые жили с мужчинами, делавшими их несчастными. И зачастую они не желали ничего менять, хотя имели для этого все возможности. Однако я всегда склонялась к мысли, что им просто не хватает силы воли.
Но, если взглянуть на это с другого ракурса…
— Некоторые любят несвободу, — не дожидаясь ответа, продолжил Лод. — Пусть даже они никогда не признаются себе в этом. И если они встретят того, для кого делать тебя несвободным — нормальный способ любить…
Он качнул головой, почти неуловимым движением; а я смутно начала понимать, в чём тут дело.
В том, что Навиния долго провоцировала мужчин на то, чтобы не ей подчинялись, а подчинялась она — и наконец встретила того, кто с удовольствием поддался на её провокацию. В итоге каждый получил то, что хотел: она — возможность чувствовать себя жертвой, наслаждаясь своей слабостью, он — возможность чувствовать себя хозяином положения, наслаждаясь своей силой.
Но все имеют право на свои маленькие причуды.
Пока они не вредят окружающим, по крайней мере.
— Я заметил, как Навиния смотрела на Алью. Когда впервые его увидела. — Лод встал. — Он пришёл и сказал «ты моя», не спрашивая её мнения и позволения — и это было тем, чего она ждала. Ей нужен был тот, кто возьмёт над ней верх, тот, кто не станет под неё подстилаться. А Алье… Алье нужна та, кто сможет быть с ним на равных. Примет его таким, какой он есть, с его худшей стороной. И его демонов — тоже.
— А те придворные дамы Морти, о которых ты говорил? Я так поняла, в Алью многие влюблены. И они наверняка знали про его… увлечения.
— О, они в любом случае смотрели на него снизу вверх. И либо отказывались верить в то, что он делал, либо надеялись, что он исправится, когда его ледяное сердце растопят любовью. В отличие от принцессы, которую его увлечения нисколько не отпугнули: иногда мне кажется, что ей вообще страх неведом, — голос Лода звучал иронично. — А я знаю, что Алья исправится, но… когда принимают даже твоего дракона, это высшая степень близости.