– А вы уверены, что убийство Бая дело рук Похмелкина?
Лейтенант пожал плечами:
– Сейчас по этому делу работает следствие и назвать заказчика, как, впрочем, и киллера, видимо, удастся не сразу, хотя я лично сильно сомневаюсь, что прокуратура сможет это сделать, однако мы также не сомневаемся, что в этой мокрухе более всего был заинтересован Похмелкин-младший. Как, впрочем, и те люди, которые приказали произвести шмон в вашей гостинице.
«Мы – это региональное управление наркоконтроля, – подумал Голованов. – А кто же тогда „те люди“, о которых упомянул лейтенант?»
О чем и спросил Дронова.
– Да как вам сказать… – замялся Дронов, которому, видимо, не очень-то хотелось перетряхивать перед москвичами грязное краснохолмское белье. – Вы, пожалуй, и без меня уже догадались, что под кланом Похмелкиных ходит едва ли не половина краснохолмской милиции, однако не знаете того, что и Баем в свою очередь было прикуплено немало ментов. Особенно в тех отделениях, которые расположены на тех же территориях, что и рынки города.
– И кому-то из них было приказано прочесать отель, принадлежавший Похмелкину? – подсказал Агеев.
Дронов вздохнул, покосился на безмолвно вопрошающего Ильича, голову которого отмыли от голубиных отметин в связи с праздником Седьмого ноября, и утвердительно кивнул:
– Совершенно точно. Думаю, сейчас начнутся два следствия: одно официальное, со стороны прокуратуры, а другое будут вести люди Бая. И если они смогут выйти на исполнителя и заказчика, то, сами понимаете…
– Война?
– Не думаю, местная власть не позволит. Но что может пролиться еще много крови, в этом я лично не сомневаюсь. – Он помолчал и продолжил свою мысль: – И поэтому, думаю, придется форсировать нашу с вами операцию.
– Чтобы нейтрализовать Похмелкина?
– Не только нейтрализовать, но и арестовать.
– В таком случае еще раз о войне между Похмелкиным и Баем, – потребовал Голованов.
– О войне?.. Да в общем-то и войны, как таковой, до сегодняшнего дня не было. По крайней мере, до того момента, когда Похмелкин, уже вполне оперившийся, расширил производство экстези, и Бай со своими людьми стал мешать ему на краснохолмском поле. Кто-то из них должен был круто изменить политику в наркоторговле или же уйти с этого рынка. Бай не мог себе этого позволить в силу того, что в разработку краснохолмского поля было вложено слишком много сил, времени и денег, к тому же за ним стоит довольно могущественный клан наркопроизводителей, которые не простили бы своему резиденту подобной уступки, а что касается Похмелкина…
Он вздохнул и развел руками. Впрочем, и без слов все было ясно. Похмелкин-младший был и остался сыном своего отца, и свою область, не говоря уж о самом Краснохолмске, он действительно считал своей собственной вотчиной. И уже из этого можно было делать определенные выводы. Выводы сделал Агеев. Причем такие выводы, которые заставили мгновенно насторожиться Голованова.