Войдя в раж, он уже называл Ника «господином Похмелкиным», однако вынужден был тормознуться, остановленный вопросом «телохранителя»:
– Извини, Василий, но я в Германию не уезжал, всю жизнь проработал в России и знаю, что, будь хозяином этой гостиницы такой человек, как ты говоришь, нам бы по утрам руки не выламывали и стволом автомата в спину не тыкали. Так что извини. Это я к вопросу о влиянии.
Вассал развел руками:
– Веришь, не знаю, что и думать по этому поводу. Гниль какая-то. Пытался дозвониться Николаю, мобила не отвечает. Позвонил в его офис, сказали, что он до вечера будет занят, и просили перезвонить не раньше семи.
– Вечера?
– Естественно.
Агеев посмотрел на часы – у них еще оставалось время, чтобы допить коньяк и уже вдвоем обсудить столь скоропалительное предложение Вассала.
А Дима Чудецкий продолжал сосать великолепный армянский коньяк, словно хотел спрятаться в коньячную оболочку и забыть все то страшное, что привело его в эту гостиницу, в этот город.
Когда гости наконец-то ушли к себе, Голованов включил телевизор и повернулся к Агееву:
– Ну и что ты думаешь относительно нашего разговора?
– Кажется, клюнул.
– Вот и я о том же. И если «влиятельный» господин Похмелкин действительно замышляет промышленное производство экстези, то на это дело клюнет и он. И первое, о чем он заговорит, о том, сможет ли мой концерн поставлять ему те компоненты, которые необходимы для производства колес и с которыми сейчас большой напряг в России?
– Но ведь это же слишком открыто, – засомневался Агеев.
– Не скажи. Скажем, тот же уксусный ангидрид нужен как для производства колес, так и для кожевенной промышленности.
В начале восьмого раздался телефонный звонок – и, когда Агеев снял трубку, послышался бодрый голос Вассала:
– Филипп? Слушай сюда! Хозяин дома?
– А где же ему еще быть, ежели я здесь? – пробурчал Агеев, смирившийся ради праведного дела с «Филиппом».
– Могли бы сейчас зайти к нам?
– А что? Что-нибудь серьезное намечается?
– По пустякам не стал бы тревожить.
– Тоже верно, – согласился с ним Агеев. – Сейчас будем.
Когда они вошли в номер напротив, то были приятно удивлены сервированным столиком, посреди которого стояло две бутылки все того же коньяка армянского разлива. В кресле с прежним угнетенным видом сидел Чудецкий, а напротив с мобильником в руке стоял явно довольный Вассал.
– Прошу к столу, – пригласил он.
– Зачем, господа? – попробовал было отказаться «немец российского разлива», однако Вассал уже совал ему в руку свой мобильник.
– Об этом потом, а сейчас… – и он показал глазами на мобильник, – Николай Валерьянович хотел бы с вами переговорить.