— Как долго, она не будет в состоянии идти?
Кларк повернулась к Беллами.
— Это довольно плохое растяжение, такое, что я бы сказала, что она не сможет ходить ещё несколько дней, возможно, через неделю или две, пока она не полностью исцелится.
— Но, возможно, раньше?
Она склонила голову в сторону и дала ему легкую улыбку, что, на мгновение, заставило его забыть, что его высадили на потенциально токсичной планете с девяносто девятью несовершеннолетними правонарушителями.
— К чему такая спешка?
Но прежде, чем он успел ответить, кто-то позвал Кларк и она ушла.
Беллами сделал глубокий вдох. К его удивлению, простой разговор прочистил голову, оставив его более бодрым и бдительным. Он, наверное, оказался токсичными, но каждый раз, когда он вдыхал, он чувствовал что-то интригующее, как загадочная девушка, которая не будет соответствовать твоим глазам, но пройдет достаточно близко возле тебя, чтобы можно было поймать дуновение ее духов.
Он сделал несколько шагов ближе к деревьям, тревожных, чтобы лучше рассмотреть, но он не хотел уходить слишком далеко от Октавии. Они не были похожи на любой опознанный вид, но опять же, только в учебнике ботаники Земля он был в состоянии найти о растениях родом из Африки, и он думал, что слышал, как Уэллс говорил, что они на Восточном побережье, которое когда-то было в Соединенных Штатах.
Рядом с ним отрезали веточку. Беллами развернулся и увидел девушку с длинным, узким лицом и тягучими волосами.
— Могу ли я тебе помочь?
— Уэллс говорит каждый, кто не пострадал должен собирать дрова.
Поток раздражения обмотался вокруг живота Беллами, и он кинул девушке натянутую улыбку.
— Я не думаю, что Уэллс в том положении, что может отдавать приказы, так что если с тобой все в порядке, я собираюсь беспокоиться о себе, ладно? — она тревожно смутилась на мгновение перед тем, как кинуть нервный взгляд через плечо. — Иди, — сказал Беллами, вытянув руки вперед. Он смотрел, как она неслась прочь с удовлетворением.
Он вытянул шею и посмотрел на небо, его глаза не увидели ничего, кроме пустоты во всех направлениях. Не имело значения, где они были. Любое пятно на этой планете должно было быть гораздо лучше, чем в мире, который они оставили позади.
Впервые в его жизни, он был свободен.
Глэсс провела остаток ночи на диване Люка, благодарная, что Камилла не спрашивала, почему она отказалась спать в старой комнате Картера. Они решили, что для Глэсс лучше оставаться спрятанной в квартире Люка до пересменки в 06:00, когда будет меньше охранников на патруле.
Она ворочалась всю ночь. Каждый раз, когда она переворачивалась, браслет врезался в ее кожу, болезненное напоминание о том, что, когда она была в опасности, Уэллс был за сотни километров, борясь за выживание на планете, которая не была в состоянии поддерживать жизнь на протяжении веков. Это всегда было его мечтой — увидеть Землю. Но не такой. И не тогда, когда она все еще может быть токсичной. Не после того, как он увидел, как в его отца стреляли.