Глэсс протянула дрожащую руку и взяла ожерелье. Контуры стали размытыми, когда слезы наполнили ее глаза. Она осторожно провела пальцем по резьбе на задней части, даже не посмотрев, зная, что это красиво украшенная Г.
— Ты уверена, что не возражаешь провести свой День Рождения на Уолдене? — спросил Люк, наклоняя голову рядом с ней на диван. Вид озабоченности на его лице был настолько искренним, что он почти заставил ее смеяться.
— Сколько раз я должна повторять тебе? — Глэсс опустила ноги так, что они лежали возле Люка. Нет места, кроме Уолдена, где я бы скорее могла отпраздновать День Рождения.
— Но разве твоя мама не хотела сделать какую-то модную вечеринку? — Глэсс положила голову ему на плечо.
— Да, но какой в этом смысл, если ты не будешь там?
— Я не хочу, чтобы ты отказывалась от всей своей жизни только потому, что я не могу быть ее частью, — Люк, вдруг, серьезно провел пальцами по руке Глэсс. — Ты когда-нибудь жалела о том, что мы остановили тебя той ночью?
Как член престижного блока машиностроения, Люка обычно не назначали дежурным на контрольно-пропускной пункт, но его назвали в один вечер, когда Глэсс торопилась назад от исследований с Уэллсом.
— Ты что, шутишь? — она подняла голову, чтобы поцеловать его в щеку. Вкуса его кожи было достаточно, чтобы все ее тело начало покалывать, и она пошевелила губами вниз, проделывая линии от челюсти к уху. — Нарушение комендантского часа в ту ночь — было лучшим решением, которое я когда-либо принимала, — прошептала она, улыбаясь, когда он слегка вздрогнул.
Комендантский час не строго соблюдаются на Фениксе, но ее остановила пара охранников. Один из них вынудил Глэсс просканировать большой палец, а затем задавал враждебные вопросы. В конце концов, другой охранник вмешался и настоял сопроводить Глэсс домой.
— Это было лучшим решением, которое я когда-либо принимал, — пробормотал он. — Хотя это было пыткой — пытаться держать себя в руках, чтобы не поцеловать тебя.
— Ну, тогда, нам лучше наверстать упущенное время сейчас, — поддразнила Глэсс, двигаясь своими губами к его. Ее поцелуи становились все более упорными, поскольку он положил руку на ее затылок и запустил пальцы в ее волосы. Глэсс передвинулась, пока она не села на колени Люка, чувствуя, как его другая рука двигается вниз, к талии, чтобы удержать ее от падения.
— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо.
Независимо от того, сколько раз она слышала слова, они всегда вызывали у нее дрожь.
Она отодвинулась достаточно далеко, чтобы вдохнуть.
— Я тоже тебя люблю, — сказала она, а затем поцеловала его снова.