— Глэсс, — голос Сони стал хриплым, — ты беременна.
Посмотрев на лицо Люка, полное сочувствия и понимания, Глэсс почувствовала, что последние остатки ее самоконтроля стремительно тают.
— Мне очень жаль, — у нее перехватило дыхание, когда она попыталась сдержать плачь, — я должна был сказать тебе, просто… я не вижу причин для смерти обоих. И тебя, и себя. Зачем?
— О, Глэсс, — Люк протянул руку и крепко обнял ее. Она примостилась с благодарностью в его уже знакомые объятия, оставляя слезы на рукаве его формы охранника. — Я не могу в это поверить, — пробормотал он, — я не могу поверить, что ты сделала это все по — своему усмотрению. Я знал, что ты храбрая, но я никогда не думал… Что случилось? — спросил он наконец-то, и Глэсс знала, что он имел в виду. Кого он имел в виду.
— Он… — она сглотнула, пытаясь дышать. Казалось, что ее сердце вот-вот разобьется, не в состоянии задержать, как и горе, так и облегчение, которое вливалось в ее грудь. Наконец-то, она только покачала головой. Не было слов.
— Боже мой, — прошептал он, хватая ее за руку и туго обхватывая пальцами ее запястье, — мне очень жаль. — Вздохнул он. — Почему ты мне ничего не сказала ночью, когда сбежала? Я понятия не имел, — он закрыл глаза, как будто пытаясь отгородиться от воспоминаний.
— Ты был с Камиллой. Я знала, что она твой хороший друг, и я подумала… что ты, наконец-то, нашел ту, которая сделает тебя счастливым. — Глэсс улыбнулась и вытерла слезы, которые все еще текли по ее лицу. — Ты заслужил это, после того, как я оставила тебя.
Люк протянул руку, чтобы заправить прядь волос за ее ухо.
— Есть только один человек во всей вселенной, который сделает меня счастливым, и он сидит прямо здесь, со мной, — он смотрел на нее так, будто хотел ее всю выпить. — С того момента, как я увидел тебя, я знал, что этот человек не Камилла… она отличный друг, всегда будет ним, но это все, кем для меня она являлась, и я сказал ей. Я сказал, ей, что люблю тебя, Глэсс. И никогда не переставал любить. И никогда не перестану.
Он наклонился и коснулся губами ее губ, сначала легко, как бы давая шанс повторно познакомиться. На мгновение она почувствовала момент первого поцелуя снова. Но этот момент был всем, что потребовалось.
Он прижал Глэсс, ее губы приоткрылись. Она смутно осознавала, что его руки запутались в ее волосах, что они скользили по ее спине, притягивая к себе, что его вторая рука обвила ее талию.
Наконец-то, Глэсс отодвинулась и оторвала свои губы от его.
— Я люблю тебя, — прошептала она, отчаянно нуждаясь сказать это.