В 1848 году в сугубо научном лондонском журнале «Атенеум» были опубликовано следующее рассуждение об английском языке: «Благодаря простоте грамматических конструкций, крайне ограниченной флективности и почти полному отказу от использования грамматического рода, за исключением случаев, обозначенных самой природой, простоте и точности окончаний и вспомогательных глаголов, равно как и своей величественности, мощи и изобильности, наш родной язык по строению своему кажется вполне пригодным для того, чтобы стать мировым языком». Автор был прав в своем заключительном тезисе. А вот остальная аргументация оказалась не столь бесспорной.
Профессор Дэвид Кристал в работе «Английский как мировой язык» разбил статью из «Атенеума» в пух и прах. Он заявил, что язык становится мировым лишь благодаря реальной силе, которая за ним стоит. Латынь сделалась «языком международного общения», поскольку римляне (как и британцы), несомненно, пусть и уступали в численности народам покоренных земель, но, тем не менее, были сильнее. Они – благодаря армии, мы – благодаря военно-морскому флоту. Он писал: «Язык становится международным по одной главной причине: по причине политического могущества народа, которому он принадлежит, в первую очередь – его военного могущества». Латинский язык в ходе своей истории получил еще один мощный толчок, закрепивший его уникальное положение на полтора тысячелетия, – от римской католической церкви. Тут мы видим прямую аналогию между британским английским (латынью) и американским английским (римская католическая церковь).
Профессор Кристал не признает силы за врожденными эстетическими или структурными качествами языка. В разное время все это говорилось о еврейском, греческом, латинском, арабском, итальянском, испанском, китайском и французском языках. Этот аргумент, настаивает он, заводит в тупик.
Рассматривая статью из «Атенеума» в подробностях, он указывает на то, что «латынь была когда-то ведущим международным языком, несмотря на развитую флективность и наличие грамматических родов. Сходную структуру имеет французский язык… а также и флективные греческий, арабский, испанский и русский языки».
Впрочем, он не отказывает английскому языку в некоторых уникальных преимуществах, которые считались и считаются важными в напряженной борьбе за лидерство. Английский язык, по его утверждению, близок ко многим другим языкам, поскольку веками заимствовал и вбирал в себя тысячи новых слов из других языков (в отличие, скажем, от французского, который, напротив, старался отгородиться от других языков). Английский язык изначально тяготеет к космополитизму. Кристал утверждает, что, невзирая на происхождение от германских корней, английский за первое тысячелетие своего существования стал в значительной степени романским языком, объединив таким образом две чрезвычайно мощные силы. Профессор Кристал также допускает, что «в английской грамматике отсутствует система кодификации социально-классовых различий, что, возможно, придает языку определенную "демократичность"». Тем не менее он приходит к выводу, что «эти преимущества несущественны», и указывает на главную слабость языка – отсутствие стабильной системы правописания.