Мой крик разбудил многих федератов. Майор Муассон спросил Воклера, что произошло. Тот напомнил ему о моих вчерашних приключениях и указал на видневшийся вдали столб пыли, поднятый копытами лошадей маркиза д’Амбрена. Но карета, уносившая врагов народа, которые были также и моими злейшими врагами, скрылась в отдалении.
— Досадно, — сказал майор Муассон, — что мы не заметили их вовремя! У них тройка отличных коней, которая могла мы сослужить нам прекрасную службу, — она довезла бы наши пушки до самого Парижа!
Капитан Гарнье приказал барабанщикам бить сбор, и через несколько минут батальон, провожаемый всем населением городка, снова зашагал по дороге к столице Франции.
Так трепещите же, тираны,
И вы, предатели страны!
За ваши гибельные планы
Теперь ответить вы должны!
Солнце уже садилось за горизонт, когда мы подошли к Морна. Что произошло в этой деревне? Почему все двери и ставни на запоре, почему на улицах нет ни живой души, хотя от барабанного боя, пения «Марсельезы», грохота телег с пушками и походной кузницей, казалось бы, мертвые должны были проснуться? Несколько испуганных куриц с кудахтаньем пронеслись по безлюдной улице и спрятались за забором и… больше никого!
— Вот так штука! — сказал Сама́.
Он поднял свой плакат с «Декларацией прав человека» и теперь был искренно огорчен, что некого заставить целовать его.
— Тысяча чертей! Да куда же девались жители этой грязной деревни? — воскликнул Марган, изо всех сил ударяя прикладом ружья в двери домов.
Так мы и прошли через всю деревню, не встретив ни живой души.
Мы безостановочно шагали по пустынной дороге час, другой, третий. Солнце давно закатилось, и сумерки сменились темной ночью. Понемногу в отряде затихли смех, шутки, пение. Умолкнул даже неугомонный Марган, обычно развлекавший весь отряд своим балагурством. В теплом ночном воздухе слышался только топот тысячи ног, скрип колес походной кузницы да стрекотание кузнечиков.
Уставшие от длинного перехода, люди дремали. Внезапно вдалеке, на дороге, мелькнул огонек. Крохотная светящаяся точка не стояла на месте — она двигалась и мерцала то здесь, то там.
— Что бы это могло быть? — спросил барабанщик, шедший впереди отряда.
Каждый высказал свое предположение:
— Это дилижанс.
— Нет, просто карета.
— Это огни святого Эльма[23].
Мы шли и шли, а маленький мерцающий огонек как будто не приблизился ни на шаг. Но в темноте трудно определять расстояния: внезапно какой-то человек с фонарем в руках преградил нам дорогу и дрожащим голосом взмолился:
— Пощадите! Пощадите! Мы добрые патриоты! Сжальтесь над нами, не причиняйте нам зла! Мы сами отдадим вам все, что вы потребуете, все, что вы только пожелаете…