– Ну и чего мы голосим?
Мела стояла напротив него, схватив себя за горло. Побледневшее лицо медленно приходило в норму.
– Прости, Пашенька, привиделось, что ты умер, так испугалась.
– Тьфу на тебя, не дождешься!
Павел потянулся, вскочил и поклонился:
– Рад видеть вас, Ваше Величество, в добром здравии.
Императрица кинулась на шею, колотя кулачками по спине.
– Живой, слава Единому Творцу, живой.
Последовали жаркие объятия, поцелуи и бесчисленные вопросы. Опомнившись, Мела обозвала себя идиоткой.
– Ты, наверное, голодный, сейчас кормить тебя буду.
Вбежавшему на звон колокольчика слуге приказала подать обед в малую столовую. Пройдя коротким коридором, вошли в столовую, отделанную лимонно-оранжевыми шелками. Малую трапезную также называли семейной. В ней чаще всего изволила обедать императрица с наследником. Отослав слуг и убедившись в отсутствии лишних ушей, Мела поинтересовалась у Павла, какая новая забота его одолевает.
Поковырявшись в тарелке с тушеной олениной под белым соусом, Чернота изложил суть дела. Он нашел себе секретаря, телохранителя и напарника в одном лице, теперь его нужно легализовать.
Синие глаза Мелы блеснули сталью.
– Милый, наверное, ее, а не его?
– Ну ее, какая разница.
Почувствовав в голосе любимого раздражение, легко сдала позиции, превратившись в пай-девочку.
– Я выполню любое твое желание, а о таком пустяке и говорить не стоит. А кто она?
– Завтра познакомлю, и, пожалуйста, Мела, обойдись без сцен ревности.
– Оно мне надо? Ты же знаешь, я не ревнивая.
Тут императрица слегка лукавила, она кошмарно боялась потерять Павла.
– Мела, выбрось из головы глупости, у нас с Гебой деловые отношения. – Блудливый взгляд опера предательски вильнул в сторону.
Гражданская жена все заметила, но, пересилив себя, не стала затевать бучу – после бойкота следовало быть осторожной. Она и так по своей дурости чуть не потеряла любимого. Ночью Мела вела себя тактично и ласково. Рано утром Чернота ушел порталом из кабинета на Базу Создателей.
У беседки с желтым кругом обнаружил штабеля серебристых кофров и продолговатых металлических ящиков.
– Молодец, Геба, сдержала слово.
Девушку опер нашел в одной из беседок, задумчиво перебиравшей какие-то свитки. Рядом со стенкой, обвитой лозами винограда, стояло пять кованых сундуков устрашающих размеров.
– Девочка моя, неужели у тебя появился столь обширный гардероб?
– Ой, Павел, здравствуй!
Она прильнула к нему в страстном поцелуе. Отдышавшись, сели за столик.
– Нет, Паша, там не барахло, а нечто более ценное и нужное.
– Неужели золото?
– Ну да, полтонны, в брусках.