– Гражданин начальник, Исмаила закопали, ножик я отмыла. – И она положила трофейный кинжал на пол.
– Оставь обзывать меня начальником. Для вас я Павел Игнатьевич. Тебя как зовут?
– Юля.
– Девушки все здесь?
– Ага.
– Пусть заходят по одной на медосмотр, да переодеться вам нужно, негоже в лохмотьях ходить.
Юля, пискнув, исчезла.
Лечение слабого пола заняло всего полтора часа ввиду более-менее удовлетворительного состояния. На складе нашлись маленькие размеры обмундирования, кроме обуви. Две девушки оказались беременны, о чем Пашка их честно предупредил. У одной – воспаление легких, синяки и ушибы у остальных. Ну это мелочи. Объявив о вечернем банкете по случаю освобождения, Пашка направился в мужской барак. Там пришлось выкладываться по полной. Двадцать три человека, то есть весь контингент, поголовно страдал от ревматизма конечностей – артрита. Бултыхание в холодной воде при промывке еще никому не добавляло здоровья. Ломота и боль суставов – вечные спутники старателей. Кроме этого, Пашка излечил четыре воспаления легких и удалил пять кариесных зубов. С недугами мужского населения возился до вечера, а затем погнал в баню и на вещевой склад. В десять часов вечера народ собрался за большим длинным столом под навесом. Чернов поздравил присутствующих с освобождением. Народ первую порцию горячительного выпил со слезами на глазах. Люди только сейчас стали приходить в себя – поверили в чудо.
Жилин, сидевший рядом с опером, растерял свою невозмутимость.
– Павел Игнатьевич, мы вам по гроб жизни обязаны. Признайтесь, вы колдун? Сделать вчистую восемнадцать вооруженных бандитов и захватить вертолет мало кто может. Кое-что в этом понимаю.
– Я не волшебник, только учусь, – скромно ответил Чернов, орудуя ложкой. – Вы кто по жизни, Евгений Петрович?
– Майор-дезертир.
– О как! Почему дезертир?
– Дак не вернулся из отпуска два года назад, черт меня понес на рыбалку. Служил в Уральском военном округе, командир полка мотопехоты. Заканчивал академию, должны были подпола дать, а из-за каких-то уродов все накрылось медным тазом.
– Сочувствую, но жизнь продолжается, майор.
В это время старатели загалдели, приглашая Павла выпить, пришлось уважить коллектив. Спустя некоторое время Пашка предложил Жилину пройтись для разговора. Выйдя из лагеря, подались по усыпанной хвоей дорожке в резиденцию покойного бандюгана. Перед тем как сесть за стол переговоров, опер реквизировал из холодильника бутылку коньяка и лимон под закусочку. Выпив по соточке, поинтересовался у майора его дальнейшими планами. Тот лишь сокрушенно пожал плечами.