Остальные тоже не упоминали, и Владимир быстро забыл о матери. Детское сердце может тосковать сильно, но оно легко отвлекается, слишком велик и интересен мир, чтобы только тосковать.
Владимиру пятнадцать только исполнилось, пушок на подбородке, как ни скоблит острым клинком, едва пробивается, рановато бы князя женить, но надо. Не потому, что девок портить научился. Дядя постарался избежать такого поворота дел, какой сам когда-то устроил князю Святославу с Малушей, девки Владимиру «попадались» проверенные, опытные и подарков в подоле не приносили.
Но женить князя надо из соображений деловых. Алохия – дочь богатейшего боярина, единственная дочь, за которой и дадут много, и в наследство оставят. А недавно Добрыне тайно донесли (на то он и княжий советчик), что отец Алохии зело болен, хотя и вида не подает. Долго не протянет, значит, надо торопиться, чтобы родственники не набежали да у дочери наследство не отобрали.
Владимиру сказал, что Алохия крепка и хороша собой, хотя сам ее в глаза не видел. Ничего, стерпится, слюбится, а для удовольствия вон девки есть. Князь не простолюдин, чтобы о пригожести жены думать, главное, чья дочь и что принесет в приданое. К тому же кто мешает еще одну красы ради взять?
Самому Владимиру вовсе не хотелось жениться. Одно дело девок по углам щупать или озираясь красться в горницу к Параше, чтобы там сходить с ума от ее пышного горячего тела, но совсем другое – жену иметь. А ну как не так что-то будет?
Но он обреченно согласился. В конце концов, все женятся.
– Сегодня поедем невесту смотреть.
Владимир только вздохнул, прекрасно понимая, что не только он невесту, а ее родня на самого князя глазеть будет. Обычно Владимир на людях редко появлялся, с боярами да купцами Добрыня беседы вел, на рынок князь лишь в оружейные ряды ходил.
В Киеве его разглядывали из любопытства, мол, повезло робичичу в княжью семью попасть, словно он не из семьи. В Новгороде просто глазели, но привычка дичиться уже была.
Однажды Владимир с горечью выговорил:
– Зачем меня мать от князя родила? Был бы обычным человеком, жил бы как человек.
Взгляд Добрыни стал жестким, а тон недобрым:
– А ты как живешь?
Владимир замялся, не зная, что ответить.
– Чего тебе не хватает? Ты князь новгородский. То, что Новгород пока не слишком почитает, так заслужить надо. А мать корить не смей, она сделала для тебя все, что смогла. И ты не знаешь, что такое быть простым человеком. Это значит быть ничем. Там тоже заслужить свое место надо, чтобы не оказаться в самом низу.
Осторожно, исподволь внушал Добрыня племяннику, что тот не робичич, хотя и рожден от рабыни. Мельком упоминал о сожженном его бабкой княгиней Ольгой Искоростене, о том, что почти уничтожила она древлянское племя, а княжеский род и вовсе извела.