– Владимир, – окликнул его Добрыня, но князь только отмахнулся.
Рогнеде было тревожно. Братья вышли навстречу новгородцам, чтобы не допустить осады Полоцка. Многие говорили, что это ошибка, что лучше закрыться за крепкими стенами. Скоро зима, никуда новгородцы не денутся, уйдут. Но Рогволодовичи рвались в бой.
Они получили огромную виру за гибель родителей и не пошли на Новгород, но заплатившие виру вдруг пришли сами. Почему? Ходили слухи, что князь-обидчик Владимир Святославич вернулся из-за моря с большой варяжской дружиной. Но ведь и в Полоцке варягов полно. Предстояла нехорошая драчка, в которой погибнут многие.
Как бы Рогнеда хотела взять меч в руки и встать рядом с братьями! Но не могла, и тому была веская причина…
Княжна ходила по своей опочивальне, сжимая руки и моля богов подарить помощь Рогволодовичам. Пусть этого князя приведут к месту погребального костра и позволят ей казнить. О, с каким удовольствием она будет это делать!
Рогнеда то пыталась представить, как будет казнить князя Владимира, если он осмелится снова появиться в Полоцке, то как это сделают братья на поле боя (жаль, хотелось бы самой). Но картины были смазанными, смерть ненавистного человека никак не удавалось представить!
Напротив, сердце-вещун беспокоилось, словно предчувствуя беду.
Нет! Братья справятся, они убьют кровного врага! После выплаты виры Владимир и его маленький сын уже не считались кровниками, но простить его Рогнеда не могла все равно. Ведь кроме убийства Рогволода и его жены, за которое щедро выплатила виру Алохия, было еще бесчестье самой Рогнеды. Да, она больше не могла мстить за отца и мать, но за себя-то могла!
Рогволодовичи не кричали о бесчестье сестры, но забыть его не могли.
Сколько прошло времени, Рогнеда не знала.
Во дворе раздались шум, конское ржание, крики, затопали сапогами явно вооруженные люди. Встревоженная княжна прервала свое занятие. Кто-то спешил уже к опочивальне, но это не знакомые шаги одного из братьев, значит, прислали весть?
А тревога сжала сердце так, что не вдохнуть.
Она поднялась, чтобы взять кинжал из большого поставца в углу, но не успела. Дверь рывком распахнулась, и на пороге возник рослый мужчина в ярком плаще. Его лицо и одежда были в крови, но это неудивительно, кто же из боя выходит чистеньким…
Несколько мгновений они стояли и безмолвно смотрели друг на друга, с трудом узнавая.
Только пронзительно-голубые, как весеннее небо, глаза на обветренном загорелом лице выдавали в вошедшем князя Владимира Святославича. Он не просто вырос, за прошедший год князь стал крепким мужчиной – раздался в плечах, обрел мужественный вид.