Викинг. Страсти по Владимиру Святому (Архипова) - страница 99

– Этому ты у варягов научиться не мог…

– Не мог, – согласился князь. – Но слышал их предания о больших городах, о знаменитых торгах, о набегах и понял, что надо сделать на Руси.

– А почему до сих пор молчал?

– Не время было.

Вот тебе и мальчишка, который только вчера, словно нагадивший щенок, за морем прятался! Ай да князь…


Но говорить одно, а дело делать – другое.

Добрыня Никитич опасался, что дальше слов и восторженного блеска глаз у Владимира дело не двинется.

Ошибся наставник, князь не только придумал, но большую часть воплотил в жизнь. Конечно, ему пришлось воевать со Степью, как и с непокорными племенами тоже, но княжьей волей встали новые крепости по границе Руси, словно стражи. И роль свою сыграли.


И снова стоял над Днепром уй князя Владимира, с тоской глядя на медленно текущую воду.

Он пожертвовал всем – свободой, собственной жизнью, собственными устремлениями ради того, чтобы вырастить Владимира и сделать его князем всей Руси. Много лет сначала мечтал, что Малуша станет княгиней, потом что просто родит сына от Святослава, потом что этого сына удастся сделать княжичем, потом много лет воспитывал Владимира, сделал все, чтобы тот получил Новгород, чтобы вырос и сумел отомстить. Добрыня много лет вел племянника к стенам Киева, к киевскому престолу и добился своего.

Но все это ради мести и возрождения Древлянского рода, возвеличивания Древлянской земли над остальными.

Отомстил? Он мечтал отомстить варягам Свенельда и ему самому. Свенельд умер раньше, да и дружины его давно нет. Варяжка княгиня Ольга умерла, князь Святослав погиб, князь Олег и вовсе нашел нелепую смерть (как тогда радовался Добрыня, сочтя его гибель местью самой Древлянской земли!), князь Ярополк оказался слишком слаб, чтобы насладиться его убийством.

Но главное не это.

Владимир князь, но ему и в голову не пришло перенести столицу в Овруч или хотя бы уехать самому. Тот, на кого Добрыня рассчитывал в возвышении Древлянской земли над остальными, задумал нечто, что перемешает все племена. И никакого возвышения одного не будет.

Добрыня пытался понять, чего же чувствует больше – разочарования из-за рухнувшей мечты, боли из-за этого или… где-то внутри рождалось новое чувство – радости.

Сколько племен на Руси? Никто и не знает, даже союзы племен огромны и многочисленны. Ильменские словене, кривичи, радимичи, древляне, поляне, вятичи, дреговичи… Все говорят на одном языке, верят одним богам, живут одним обрядом… Но нет у них единства, потому и приходят на землю все, кто сильней, убивают, грабят, уводят в полон.