Страж, стоящий рядом с Хецаки, наконец, опомнился и заорал не своим голосом:
— Повстанцы!
Впрочем, это было излишним. Со всех сторон кузницы к центру сражения уже итак спешили группы ведьмаков.
План с треском провалился. Теперь, если и оставалась надежда на спасение, то вела она через кровопролитную схватку.
Хару попытался подобраться к Хецаки со спины, но сразу четверо ведьмаков преградило ему путь. Юноша едва успел схватить стоящий рядом незаконченный щит, который принял на себя большую часть жара вражеского пламени и погасил скорость удара одного из клинков.
Краем глаза Хару заметил, что многие из работников кузницы тоже похватали оружие и бросились на перехват ведьмакам. Некоторые из пленных все еще колебались и в нерешительности жались по углам, но общий спонтанный всплеск гнева постепенно захватывал и их.
Мимо друзей промелькнул рычащий рыжеволосый бочонок с алебардой невероятных размеров, и Хару узнал того самого гнома, который сбил Селену с ног. Он, словно разъяренный носорог, гнал вперед целых пять стражей и бранился так громко, что своим голосом перекрывал даже шум битвы. Воодушевленные примером сородича, к гному присоединились новые бойцы, и наступательная мощь стихийно сформированного отряда показалась ведьмакам ураганным вихрем.
Пленникам тюрьмы нечего было терять. Они увидели надежду на спасение и вгрызлись в нее со всем остервенением, на которое только были способны.
Не без посторонней помощи, юным ведьмакам удалось повалить на пол громадное тело Хецаки, после чего Хару нанес решающий удар гардой в затылок командира. Ошеломленные защитники начальника тюрьмы тут же рассеялись, пытаясь в спешке перестроить свои ряды. Хару с восторгом отметил, что защищаться теперь приходилось ведьмакам, тогда как пленные перешли в массированное наступление.
Кузница ревела слитыми воедино криками и звоном оружия. Хару обернулся на многогласный истошный вопль и не без содрогания увидел, как корчатся под рекой кипящего металла еще живые ведьмаки. Смышленые пленники взобрались на верхние ярусы кузни и теперь методично опрокидывали котлы на головы врагам. Безумие обернулось безжалостной резней, от которой у Хару сводило желудок, но он быстро взял себя в руки и бросился вслед за товарищами к выходу из кузни.
Спасительная дверь маячила всего в нескольких шагах, но была плотно оккупирована вражеским отрядом, который успешно оборонялся под защитой самодельных баррикад.
У Хару над головой просвистело три шипящих сферообразных молнии, которые ударились в противоположную стену, вызвав целый град из каменного крошева.