Теперь все было по-другому. Елизавета вышла замуж, сын жил отдельно, тесть умер. Зинаида Николаевна, измученная бесчисленными изменами супруга, перестала показываться на людях и, как говорили, очень подурнела. Высокий, седоусый, с решительными чертами лица и умными проницательными глазами, Плеве принял гостя один. Он теперь жил в казенной квартире МВД прямо в здании Департамента полиции, на Фонтанке, 16. Квартира была на первом этаже, два окна выходили на набережную. Лыков всегда недоумевал: как можно здесь поселиться? Бросить бомбу с улицы ничего не стоит…
– Садитесь, Алексей Николаевич. Чаю или, быть может, коньяку?
– Лучше чаю, Вячеслав Константинович.
– Как угодно. Ну, что произошло у вас с Лопухиным? Вы повидали уже столько директоров департамента, могли бы, кажется, и с этим договориться.
Сыщик знал, что Плеве, при всей кажущейся суровости, очень трогательно заботился о своих сотрудниках, даже рядовых. И он честно рассказал о тех разногласиях, что возникли у него с директором. Да, иногда коллежский советник переступал границы закона. Но для пользы дела! Мог и челюсть сломать негодяю, который не хотел признаваться. Пару злодеев выкинул в окно, когда был помоложе. Жестко вел допросы, мог подделать нужную улику, если с доказательствами возникали проблемы. Плеве как профессионал должен его понять. А Лопухин живет по старым судейским привычкам. Так можно и всю службу завалить… Сыщик подумал, но не сказал этого вслух, что директору вообще не место в Департаменте полиции. Легкомысленный, с огромным самомнением, по уровню государственного мышления Алексей Александрович Лопухин был мальчишка. Но умный Плеве почему-то выбрал его.
– Так, и что же вы решили?
– Решил служить, Вячеслав Константинович. Вы же знаете, без службы я не могу. Обещал больше ни-ни, все по закону. А в ответ перестал получать задания. Тишина, бумаг не носят. Сижу на заднице вторую неделю и думаю, что делать. Судя по всему, не поверил мне Алексей Александрович.
– Как видите дальнейший ход событий?
– Ну… В градоначальстве, говорят, недовольны Чулицким. Может, я там сгожусь?
Плеве сморщился, словно откусил лимон. Чулицкий был начальником Петербургской сыскной полиции. Лыков давал понять, что готов уйти из департамента.
– Погодите, Алексей Николаевич. Не порите горячку, будет вам. Мы долго служили вместе, я весьма высокого об вас мнения. В департаменте никто лучше не разбирается в уголовном сыске. А Чулицкому, кстати, уже нашли замену. Филиппова знаете?
– Владимира Гавриловича?
– Да. Он и будет начальником сыскной, решение уже принято.