Лучи смерти

Россия вошла в двадцатый век, и сразу началось то, чего одни ждали, а другие боялись. 14 февраля 1901 года студент Карпович застрелил на приеме министра народного просвещения Боголепова. Тот приказал отдать в солдаты студентов, замешанных в беспорядках, – и поплатился за это жизнью. Власть растерялась: в стране давно не происходило ничего подобного. Убийцу судил общегражданский суд, не имевший права выносить смертные приговоры. Карпович получил большой срок, но его акт был лишь началом новой действительности.

Седьмого мая того же года неожиданно вспыхнули волнения на Обуховском сталелитейном заводе. Да еще какие! К недовольным металлистам присоединились рабочие карточной фабрики и соседнего Александровского завода. Они дали настоящий бой полиции и даже выдержали осаду армии. Пришлось вызывать целый батальон, солдаты стреляли в бунтовщиков. Восемь обуховцев погибли на месте, были убитые и среди городовых.

Власти готовились к худшему и не ошиблись. В марте 1902 года в Харьковской и Полтавской губерниях начались аграрные беспорядки. Неурожай и рост арендной платы довели мужиков до отчаяния. Они стали громить помещичьи экономии, отбирать зерно, сено и скот. За месяц разграбили сто пять поместий и несколько сожгли дотла. Снова пришлось вызывать войска, пороть бунтовщиков и судить зачинщиков. А 2 апреля застрелили министра внутренних дел Сипягина. В вестибюле Мариинского дворца его вызвал офицер. Будто бы он привез министру личное письмо великого князя Сергея Александровича. Сипягин спустился по лестнице, протянул руку – и получил пулю в живот. Через два часа он скончался в сильных мучениях на руках у жены. Террориста схватили, им оказался еще один бывший студент, Балмашёв. Он стойко выдержал допросы и не дал показаний. Лишь в июле стало известно, кто послал его на акт. В Харькове случилось очередное покушение, на этот раз неудачное. Боевик выстрелил в спину губернатору Оболенскому, мстя ему за жестокость при разгоне сельских бунтов. Первая пуля задела жертву по касательной. Вторую отвела супруга губернатора: она вцепилась в руку террориста и не дала ему прицелиться. Схваченный, тот испугался петли и признался. Его звали Качура, он состоял в Боевой организации партии социалистов-революционеров, которая и вынесла Оболенскому приговор. С этого момента буквы Б. О. П. С.-Р. стали настоящим кошмаром для властей.

Смерть Сипягина, руководителя важнейшего из министерств, взбудоражила Петербург. Он пробыл на должности всего два с половиной года. Когда государь отставлял предыдущего министра Горемыкина, возник вопрос, кем его заменить. Царь попросил совета у двух человек: Витте и Победоносцева. Есть кандидатуры Сипягина и Плеве – кого назначить? Хитрец Витте, большой приятель первого, дал замысловатый ответ. Дмитрий Сергеевич менее способен, но более принципиален. А Вячеслав Константинович всем хорош, но принципов никогда не имел и иметь не будет. Победоносцев высказался еще резче: Сипягин дурак, а Плеве подлец. Выбирай, царь-батюшка, кого хочешь… В итоге министром стал Сипягин, а Витте обрел в лице Плеве злейшего и опасного врага. И вот ситуация повторилась: нужен был новый человек, причем в условиях войны с террористами. И царь на этот раз назначил Плеве.