Собеседники сыщика дружно рассмеялись:
– Это что-то новенькое! Ай да Грилюк! Вот фантазер! А вы и поверили?
Отдышавшись, Зубатов снисходительно пояснил:
– Не обращайте внимания на этот бред, Алексей Николаевич. Красин далеко отсюда. Он торчит на берегу Каспийского моря и ни о каких боевых отрядах не помышляет. Поверьте мне.
– Охотно верю авторитетному специалисту, – согласился сыщик. – Но все же, что у вас есть на Большакова? Давайте заглянем в ваши папки.
Заглянули втроем. Материалов на филолога оказалось кот наплакал. Студент четвертого курса Петербургского университета, сейчас в академическом отпуске. Посещал доктора Филиппова, присутствовал на некоторых оптических экспериментах. Именно оптических, с физикой и химией не связанных. Ну, подай-принеси, большего от парня требовать было бы глупо. Ходил за ученым как хвостик, боготворил его, пролез в семью. Мировоззрение либеральное, на баррикады точно не пойдет. Словом, личность заурядная и в дознании Лыкова бесполезная.
– Ясно. А второй ассистент, Разуваев?
– Его папка чуть толще, но там тоже ничего особенного, – сказал Сазонов, развязывая тесемки. – Ездил с Филипповым в Ригу. Агент Химик – вы его помните, Енотавский – характеризует Разуваева как человека себе на уме без политического лица. Прибился к Филиппову с целью получить от него затем рекомендацию.
– К кому?
– К кому удастся. Тот знаком был со многими заграничными исследователями, и в Германии, и во Франции. Петр Никодимович мечтает уехать из России навсегда. Эх, черт!
– Что такое? – встревожился Лыков.
Подполковник неуверенно улыбнулся:
– Как бы сказать… Только сейчас вспомнил, ей-богу.
– Да что вспомнили, Яков Григорьевич?
– Я же Разуваеву неделю назад подписал заграничный паспорт.
Одной из обязанностей Петербургского охранного отделения была выдача заграничных паспортов.
– Куда он собирался?
– Точно помню, что в Берлин.
– В Берлин? – Коллежский советник многозначительно посмотрел на коллег. – Ну вот и ниточка нашлась.
Все как-то сразу повеселели. Чем не версия?
Лыков обратился к Зубатову:
– Сергей Васильевич, телеграфируйте срочно Гартингу, пусть разыщет берлинский адрес Разуваева. Как найдет его, я сразу выезжаю.
– Будет сделано, Алексей Николаевич.
Зубатову как заведывающему Особым отделом подчинялась Заграничная агентура Департамента полиции. А Гартинг был руководителем ее берлинского бюро.
– Яков Григорьевич, а вы, пожалуйста, подготовьте паспорт для поручика Олтаржевского. Лучше на чужое имя. Он поляк, паспорт сделайте на польскую фамилию.
– Кто такой этот поручик? – насупился Сазонов.