Уже можно было различить силуэт. Он пересек коридор у входа, махнув тенью от сутаны.
Я шагнул к стальной двери, но Уго замахал мне, останавливая. Глянув на часы, он выставил вверх один палец.
Страх пересилил меня. Я не стал больше ждать, поставил Диатессарон на полку и направился к двери.
Завидев, что я двинулся с места, Уго повернул назад и рванулся к Диатессарону.
– Книга! – стиснув зубы, выдавил он. – Книга!
Звук эхом разнесся под сводами. Силуэт обернулся. В этот миг сработал таймер на часах Уго. Все лампочки мгновенно погасли. В помещении стало темно.
– Бегите! – крикнул в пространство Уго.
Я помчался через тьму, ориентируясь на полоску аварийного освещения под стальной дверью. Позади меня что-то задвигалось. Я услышал стук шагов, потом пронзительный механический визг.
Сигнализация.
– Уходите! – крикнул Уго. – Она у меня!
Я метнулся в коридор и побежал к лифту. Пока я лихорадочно давил кнопку, появился Уго с Диатессароном в руках.
– Поторопитесь! – крикнул Уго. – Он идет!
Двери открылись, и мы устремились внутрь. Те несколько секунд, пока они снова не закрылись, я смотрел наружу, замерев от потрясения, и ждал, что появится незнакомец.
Но под сводами было тихо. Никто не вышел.
Пока кабина лифта поднималась, Уго с закрытыми глазами бережно держал книгу на руках.
– Кто это был? – спросил я.
– Понятия не имею.
– Надо рассказать моему дяде.
Но наверху нас ждали жандармы. Меня и Уго взяли под стражу. Через час нас приехал освобождать дон Диего.
– Что-что вы обнаружили внизу? – переспросил дядя Лучо, когда мы вернулись в его дворец.
По зрелом размышлении, ответ Уго, возможно, спас его шкуру.
– Ваше преосвященство, – сказал он, возлагая манускрипт на стол Лучо, – я обнаружил пятое Евангелие. И собираюсь использовать его для аутентификации Туринской плащаницы.
Никогда не видел, чтобы дядя так быстро позабыл о своем гневе.
– Рассказывайте, – велел он.
Только потом мы присоединили к общей картине второе неожиданное событие той ночи: жандармы не нашли в крипте еще одного человека.
– Кто это был? – спрашивал я потом Уго.
– Если б я знал, – ответил он. – Я не видел его лица.
– Но голос! Он не был вам знаком?
– Странное дело, – нахмурился Уго. – Раз уж вы спросили: на самом деле то же самое я хотел спросить у вас!