о допустимости самопосвящения.
Учитель прочел монахам наставление о десяти заповедях[239], всех правилах винаи и трех общих заповедях[240], на что ушло целых десять дней утомительной работы, призвав монахов вернуться туда, откуда они прибыли, и действовать далее по полученным инструкциям в назначенный день. Он также выдал им ученические свидетельства. При нем осталась только сотня монахов, которых он готовился посвятить в назначенный день. Беда, таким образом, миновала. После этого он провел чаньскую семидневку.
В том году более 140 моу (21,2 акра) земли были подготовлены для выращивания риса и проса, а большое количество делянок было расчищено под чайные кусты и фруктовые деревья. Не успели все эти пустующие пока земли стать пригодными для возделывания, как на них положили глаз посторонние. Местные власти открыли на горе отдел земледелия и лесоводства с целью отобрать земли, приготовленные монастырем для сельского хозяйства, под предлогом необходимости их мелиорации, а затем забрали коровник учителя, и тогда он послал телеграмму о случившемся в Пекин. Местным властям поступил приказ сверху вернуть учителю коровник, а также все отобранные земли. Хотя местные чиновники подчинились приказу, они затаили на учителя злобу и позже причинили ему много неприятностей.
Со всех уголков страны приезжало огромное количество монахов и около полутора тысяч из них жили в монастыре в соломенных хижинах, построенных с целью разместить всех прибывающих денно и нощно вопрошать учителя о дхарме. Чтобы учитель не перенапрягался, его попросили назначить время для ежедневных бесед. Учитель согласился и начиная с одиннадцатого дня третьего месяца начал ежедневно читать наставления, которые были тщательно записаны.
117-й год Сюй-юня(1956–1957)
Весной учитель начал строить главный зал, святыню четырех дэва (стражей монастыря), Башню Непредвзятости, Башню Облачного моря, колокольню, залы святынь и спальни. Поочередно работы завершались. Учитель придавал большое значение восстановлению Юньцзюя. Образцы для строительства брались из планов монастырей Гушань, Наньхуа и Юньмэнь и видоизменялись с учетом особенностей места. В течение трех лет со времени прибытия учителя былое великолепие святыни династий Тан и Сун было восстановлено. Теперь в монастыре насчитывалось две тысячи человек, среди которых были строители и люди, опытные в вопросах ведения сельского и лесного хозяйства. Они внесли свой вклад, способствуя скорому возрождению святого места и поднятию целинных земель.
Восстанавливая монастырь Чжэньжу, учитель никуда не обращался за помощью, но пожертвования, тем не менее, приходили отовсюду, как по волшебству. Например, бхикшуни Куань-хуй из Гонконга, услышав о восстановлении Юньцзюя, провела буддийское собрание, на котором собрала 10 000 гонконгских долларов, которые были высланы учителю. Упасака Чжань Лиу родом из Уюаня, провинция Анхой, иммигрировавший в Канаду и никогда не встречавшийся с учителем, прислал 10 000 канадских долларов. Упасака У Син-цзай из Шанхая отправился в том году в Юньцзюй через Гонконг, чтобы почтить святое место. Он выбрал путь по горному выступу Чжангун, увидел, насколько горная дорога не обустроена, и дал обет привести ее в порядок. Работы, потребовавшие расходов в 100 000 юаней, на тот момент были уже начаты. Учитель восстановил десятки храмов и монастырей по всей стране. Он приходил в храмы с одним лишь посохом в руках, а после восстановления святыни оставлял монахам заново отстроенный храм, уходя с тем же посохом, единственным предметом его личной собственности. Теперь, когда монастырь на горе Юньцзюй