Весной учитель переступил порог своего сто двадцатого года. Храмы, монастыри и все его ученики как в Китае, так и за границей были преисполнены радости по случаю достижения им возраста, которого некогда достиг древний Учитель Чжао-чжоу[245]. Они сообщили ему о своем желании отпраздновать день его рождения. Он немедленно ответил им следующее:
«Я не знаю, сколько мне осталось прожить. До моего дня рождения еще далеко, однако упасака У Синцзай выразил желание изготовить для меня поздравительную ширму. Я благодарен ему, но прошу этого не делать. Карма прошлых жизней до сих пор отзывается страданиями, наполняющими существование. Подобно свече на ветру я уже ни на что не годен, и я ничего так и не достиг. При мысли об этом мне каждый раз стыдно за свою дутую репутацию. Человеческий век мирских невзгод – лишь сон и иллюзия, в которых ничто не стоит привязанности. К тому же рождение – это начало смерти, мудрый человек должен быть постоянно чутким и бдительным, настроив сознание на Дао, как если бы спасался из огня. Как я могу идти на поводу у мирских обычаев? Благодарю вас от всего сердца и искренне сожалею, что не могу принять подарок. Кроме того, я все еще скорблю по поводу безвременной кончины матери и поэтому прошу вас отказаться от памятных подарков и любых других видов празднования моего дня рождения. Не хочу отягощать себя лишним грехом в добавление к уже имеющимся».
Поскольку учитель видел, что очищение озера Минъюэху и возведение ступы не были еще завершены, то в третьем месяце он лично стал осуществлять контроль за работами, которые были закончены несколькими месяцами позже.
Еще в 1956 г., после того как Ван Шэньцзи, супруга Чжань Лиу, стала последователем учителя, она и ее муж, китайский бизнесмен, живущий в Канаде, выразили желание финансировать восстановление главного зала. Поскольку все храмовые здания были к тому времени уже восстановлены, Чжань Лиу выразил желание возвести ступу для реликвий Будды и построить чаньский зал Лююнь (букв. «Оставшееся Облако», т. е. учителя) с надеждой, что учитель пробудет в этом мире подольше. Учитель ответил, что поскольку в монастырях Наньхуа и Юньмэнь имеются ступы для захоронения праха скончавшихся монахов, было бы желательно возвести ступу в монастыре Чжэньжу, где ее пока еще не было. Останки древних настоятелей и учителей этого монастыря, захороненные в разных местах, в таком случае могли бы быть собраны вместе в одной ступе, за которой был бы обеспечен подобающий уход. Все желающие могли бы приезжать на эту гору и почитать реликвии. Что касается намерений построить зал Лююнь, то он глубоко тронут такой идеей покровителя, но поскольку он никогда в жизни не использовал для своих нужд ни единой балки или черепицы, приобретавшихся на средства благотворительных фондов, он вежливо отклонил предложение.