— Бактерии? Это такие маленькие, невидимые простым глазом существа. Как же они светятся? Ведь их же не видно.
— Когда их очень много, — ответил Иван Гермогенович, — тогда можно видеть этот свет, хотя самих бактерий, конечно, не увидишь. Иной раз в лесу сияют голубым или зеленым светом гнилые пни. Кажется, что светится сам пень, но это излучают свой свет бактерии. Светятся также гниющие рыбы, выброшенные на берег. Нередко такой голубоватый свет можно увидеть и на трупах животных.
Но тут профессор спохватился, подбежал к бочке и, откинув с шумом крышку, крикнул весело:
— Ужинать, ужинать, друзья мои! Ужинать и спать!
* * *
Утром профессор отправился на разведку.
Он вернулся только вечером и принес ворох паутинных веревок. До поздней ночи сидел Иван Гермогенович на пороге пещеры, свивая из паутины толстые канаты, а когда все стали укладываться спать, он сказал, обращаясь к Вале:
— Завтра мы с тобой отправимся к нашему кораблю! Пора уже спускать его на воду… Карик поправляется, и скоро мы сможем двинуться в путь.
* * *
На другой день Иван Гермогенович разбудил Валю перед рассветом. Они позавтракали медом.
Потом профессор взвалил на плечи канаты и вместе с Валей отправился на работу.
Дубовый лист лежал на старом месте.
Профессор сбросил канат около листа.
— А теперь, — сказал он, — пойдем в конюшню за нашим битюгом.
И он пошел по берегу, наклоняясь к земле, заглядывая под камни.
Около большого серого камня Иван Гермогенович стал на четвереньки, долго смотрел в темную дыру под ним, потом пошарил вокруг и бросил туда пригоршню песку.
Под камнем кто-то начал возиться.
— Славный жеребец! — сказал Иван Гермогенович, вставая. — Если только он не будет брыкаться, мы быстро спустим корабль на воду!
— Кто там сидит? Под камнем? — шопотом спросила Валя.
— Дикая лошадь! — пошутил профессор. — Конь о шести ногах! Ну-ка, помоги, Валёк!
Иван Гермогенович подтащил канат из паутины к черешку листа, замотал его вокруг черешка и, с силой дернув канат на себя, крепко затянул петлю.
— Прекрасно! — пробормотал он.
Волоча другой конец каната по земле, он отошел с ним в сторону от листа. Когда канат вытянулся, Иван Гермогенович скрутил на его конце вторую петлю. Потом притащил четыре коротеньких чурбашка и поставил их торчком на землю, как ставят «письмо», когда играют в городки.
Слегка пристукнув камнем чурбашки, профессор загнал их неглубоко в землю и толкнул тихонько ногой один чурбашек.
Чурбашек упал.
— Прекрасно! — сказал профессор.
Он схватил упавший чурбашек, поставил его на старое место.
Валя с любопытством наблюдала за профессором, но ничего не могла понять.