Но это предложение просто испугало ребят. Рассказы профессора хоть и были иногда скучноваты, но все-таки их можно было слушать, а вот пение Ивана Гермогеновича… его мог слушать только глухонемой. Поэтому Карик и Валя, опасаясь, как бы профессор не запел, стали расспрашивать его обо всем, что только попадалось им на глаза. А профессор все время порывался запеть.
— Ну, — говорил он, откашливаясь, — грянем… кха… кха… что-нибудь вроде «Марш вперед»… Итак…
— Ой, смотрите, смотрите! — торопливо закричала Валя. — Что это там под водой? Такое большое-большое…
«Карабус» плыл над какими-то полосатыми глыбами, которые лежали на боку, точно затонувшие корабли.
Профессор взглянул вниз и сказал добродушно:
— А это, друзья мои, бывшая пища человека. Ракушки. Когда-то, очень давно, эти ракушки были для людей то же самое, чем сейчас является для нас хлеб. Но теперь мы смотрим на этот бывший хлеб с брезгливостью.
— Не думаю, — сказал Карик, — что ракушки вкуснее хлеба.
— Ты прав, — согласился Иван Гермогенович, — но все-таки жаль, что такое огромное количество пищи пропадает зря. Ведь этих ракушек можно было бы собирать миллионы центнеров.
— Но для чего же, если их не едят?
— В Германии, например, их собирают, варят в больших котлах и…
— Неужели едят?
— Нет! Ими кормят свиней. От такой пищи свиньи быстро жиреют, и мясо у них становится исключительно нежным и вкусным.
На некоторое время разговор смолкал, но лишь только ребята слышали угрожающее покашливание, — а это значило, что профессор собирается запеть, — они торопливо задавали ему какой-нибудь вопрос.
Так прошло несколько часов.
«Карабус» мчался на всех парусах. Но вот солнце поднялось высоко, и ветер стих.
Теперь корабль лениво тащился по мертвой зыби, еле-еле покачиваясь. Паруса обвисли. Капитан приуныл.
Путешественники сели у борта и свесили в прохладную воду ноги.
В колеблющейся воде резвились водяные животные. Они сновали среди зеленых подводных лесов, которые поднимались с темного дна озера.
Валя растянулась на палубе. Свесив голову через борт, она рассматривала качающиеся на дне заросли.
Наконец подводные леса кончились. Теперь дно было серое, холмистое. По склонам подводных холмов ползали извиваясь гигантские красные змеи. Их было так много, что дно казалось красным.
— Ой, сколько их! И кто они такие? — спросила Валя.
Профессор наклонился.
— Кулицида хирономус… А попросту, по-русски, личинки комара-дергуна… Прекрасный рыбий корм. Любимая пища всей мелкой рыбешки.
— А почему их называют дергунами?
— Да потому, что они всегда дергают, сучат ногами.