— Куда бы он ни убежал, его всюду схватят, — согласились караульные. По Мангму все теперь знают, что от него оспа.
Ночью Тун спустил на воду лодку. Лил дождь, и, кроме плеска воды и шума тайги, вокруг ничего не было слышно. Тун пошел за юрты, туда, где была яма. Он спрыгнул в яму и нащупал теплое, мокрое тело человека. Чумбока очнулся.
— Кто это? — спросил он.
Чумбока не мог встать на ноги.
— Брат? — прошептал он. — Удога?
Тун молчал. Ни зги не было видно. Тун развязал веревки и вытащил гольда. Он понес его на себе. Дотащив до берега, китаец положил Чумбоку в лодку. Гольд застонал и впал в беспамятство. Из-под амбара залаяли собаки Гао.
Тун, уложил Чумбоку, вылез на песок и хотел было толкнуть лодку, но ему вдруг показалось, что кто-то крадется за его спиной. Тун обернулся. Перед ним темнела чья-то фигура.
— Это кто тут? — послышался встревоженный голос Гао Цзо.
Ни слова не говоря, Тун подскочил на одной ноге, а другой изо всех сил всей ступней ударил Гао в живот. Торгаш упал на песок.
Тун отъехал. Он быстро вывел лодку на фарватер. Ее подхватило и понесло по течению. Ночь была темная и тихая. Во тьме вокруг лодки раздавался сплошной шелест от тихо падаю-щих на воду капель. Дождь был теплый, и вода в лодке, в которой стояли босые ноги Туна, тоже теплая. Стояло самое теплое время лета. Чумбока лежал в воде, все более набиравшейся в лодку. Он пришел в себя. Слышно было, как он пил воду. Потом нашел берестяной ковшик и, несколько раз черпнув и выплеснув воду за борт, опять стих. Видимо, у него не было сил. Когда лодка пошла по течению, Тун сам стал вычерпывать воду.
Чумбока несколько раз о чем-то спрашивал китайца, но, не получив ответа, умолкал. Вскоре он либо уснул, либо опять потерял сознание.
Подул ветерок. Дождь перестал. Чуть засветилось, стала белеть вода.
Когда Чумбока снова очнулся, уже светало. Гольд увидел, что перед ним на корме сидит китаец. Чумбо приподнялся и стал с беспокойством осматриваться по сторонам. Берега были далеко, но по очертаниям сопок он узнал место, где шла лодка.
— Не бойся! Не бойся, — сказал ему китаец.
Чумбока не боялся Туна. Он понимал, что китаец спас его. Он только желал сейчас увидеть место, где можно надежно укрыться. Если бы его спас гольд, Чумбока бы не беспокоился: гольд знал бы, куда ехать. Но на корме сидит китаец, да еще такой, который языка гольдов не понимает. Этот не знает ни реки, ни дороги. Надо помочь ему.
Чумбока показал рукой, куда ехать. Как раз надо было сворачивать в протоку. Тун стал налегать на весло. Лодка шла вперед довольно быстро.