Смугло-кривожопый дегенерат в зеленом комбинезоне рассыпал мусорный бак по самой середине проезжей части, и оба работника муниципалитета уставились на лежащее на асфальте содержимое, почесываясь и что-то обсуждая.
Я начал кусать руль.
Еще минут через пять оживленной дискуссии на нефранцузском языке ребята решили, что на avenue Foch так будет красивей, оставили все как есть и поехали дальше.
Подъезжая к банку, я давал Леночке последние инструкции:
– Сиди в машине и слушай музыку. Если понадобится закрыть крышу, нажмешь на эту кнопку. Поняла?
– Поняла, – ответила красотка, не убирая головы от солнечных лучей парижской весны.
В 12:45 я вошел в финансовое логово.
Секретарша посадила меня на диванчик, вручила стакан воды и сообщила, что господин Пелесье пока занят, но должен освободиться через полчаса. Клиента нигде не было видно.
«Ну и хорошо! – подумал я. – Сам наверняка опаздывает».
Легкое беспокойство прошло через мою бабочку, когда пейзаж в окне за пару минут полностью изменился. Как это часто бывает, майское солнце резко сменилось сплошной чернотой, и дом напротив банковских окон мгновенно потерялся в страшном водопаде теплого дождя.
«Все будет в порядке. – успокаивал я сам себя. – Я четыре раза показал Лене, как закрывается крыша. Четыре. Даже собака бы запомнила. А не то что Лена».
Как и было обещано, господин Пелесье вышел ровно через тридцать минут.
– А месье Кассель ушел. Он подождал пятнадцать минут. Сказал, что ему много лет и он к такому обращению не привык. И работать с вами не будет. Впрочем, как и наш банк. Я сожалею, месье. Всего хорошего.
Пробормотав какую-то ахинею, я спустился вниз.
На улице мне предстояло увидеть следующую картину.
Дождь заканчивался, и солнце почти вернулось туда, где было полчаса назад. В машине под открытым зонтиком сидела нахохлившаяся Ленка.
Я открыл дверцу, и мне стало плохо.
Толстенный велюр шикарных ковриков превратился в тряпку, которой орудовала тетя Маша – уборщица у нас в начальной школе.
Кожаные сиденья обиделись на проливной дождь и сиротливо кукожились сами по себе. Педалей было не очень видно за толстым слоем воды, а на сиденье водителя сиротливо плавал занесенный ветром чей-то окурок.
– Я нажимала, нажимала! Вот! Вот! Жму. Видишь, жму! – кричала Лена, тыкая в кнопку. – Что ты от меня хочешь?! Жму, видишь, жму!
Не говоря ни слова, я чуть-чуть повернул ключ в зажигании, нажал злополучную кнопку, и абсолютно сухая крыша поехала вверх, как родная.
Остановив движение на ходу, я загнал механический брезент обратно в его отсек и начал молча убирать машину.