Правильные, вроде, слова, и мысли тоже, вроде, правильные. Все бы хорошо, кабы не голос какой-то, из глубины самого себя раздающийся. Скоренько же ты и калик позабыл, и Васятку, и видения селений разоряемых. Для того ли тебе силушка дадена, чтобы ты вот эдак-то, в глушь забившись, счастье потихоньку в одиночку полным ковшом черпал? Поставил избу с краю — ничего не знаю? Давно ли за обиды людские заступался, а нонче? Каждый сам за себя, выходит? Это хорошо, когда молод, когда силы через край, а ежели отрок, жить не начавший, али старец, давным-давно бросивший последний взгляд во след уходящей зрелости? Как же так случилось, Илья, сын Иванович?
Не может Илья ответить, сколько ни спрашивай. Потому и старается голосу тому не внимать. А он, окаянный, с каждым днем все громче и громче, скоро совсем уж невмоготу станет.
Приметила Рада, что-то нехорошее с мужем деется. Гнетет что-то. Старается как прежде видом быть, да только любящее сердце не обманешь. Ждала, ждала, пока сам скажет, видит — не дождется. Сама спросила. Напрямки.
— Давно не видал отца-матушки, — вздохнул Илья, а сам глаза в сторону отводит. — Как они там, без меня? Я ведь наведываться обещал… Вишь, каким боком счастье-то выходит. Кроме как об себе, ни до кого дела нет…
— И только-то? — улыбнулась Рада. — Обещался, так исполняй. Сама, без тебя управлюсь.
— Нет-нет, ну что ты! — вскинул голову Илья. — Вот-вот покос начинать, куда ж я подамся?
— Езжай уж. Раньше справлялась, и сейчас справлюсь.
— Смечем сено, там видно будет…
Сметали. Только Илья и ехать не едет, и ходит, все больше на грозовую тучу похожий становится.
— Теперь-то чего? — не выдержала Рада. — Портами за забор зацепился?
— Зацепился, — буркнул Илья. — Может, и ты со мной? — спросил с надеждой.
— На мне хозяйство, нешто брошу?
Помолчал Илья, с духом собрался.
— А вот как бы ты на то посмотрела, ежели б я на службу княжескую поступил?
Глаза у Рады, были родничками светлыми, а тут ровно двумя озерками стали, до того удивилась.
— Это кем же?
— Ну… в дружину. Не по себе мне как-то. Не тому меня Святогор учил, чтоб хозяйство… Нет, и тому, конечно, тоже. Но вот ежели б с одной стороны службу воинскую нести, а с другой — хозяйство, это б как-то оно правильнее было…
«Вот оно что, — подумалось Раде. — Не к родителям тебя тянет, не по местам родным соскучился. Зовет тебя судьба песней калик перехожих, и не смолкнуть ей, покуда жив будешь».
Вслух же сказала:
— Муж и жена — что игла с ниткой, куда игла — туда нить. Везде люди живут. Ты поначалу родителей навести, а там уж и решим, что да как. В Киев загляни на пути возвратном, разузнай, почем она, служба княжеская. Может, не рады тебе там будут, не ко двору придешься. Как в народе говорят: со свиным рылом, да в калашный ряд.